 
Ирина Дерюгина, абсолютная чемпионка мира по художественной гимнастике
Однажды на встрече с любителями художественной гимнастики, которая состоялась на Киевской студии телевидения, меня спросили: какой день в своей спортивной жизни я считаю самым памятным? Ничего особенного в этом вопросе не было. Если не считать того, что спрашивала девочка лет десяти-одиннадцати. Но, может быть, именно это обстоятельство и не позволило мне ответить сразу, легко и быстро, так, как я отвечала на другие вопросы...
Конечно, у меня такой день был. Он был у многих спортсменов: это день абсолютной победы на крупнейших соревнованиях. Радостные, прекрасные мгновения, подводящие итог годам неимоверного труда. Верхняя ступень пьедестала почета. Поздравления болельщиков, объятия близких. Разве все перечислишь?
Почему же я тогда не смогла сразу ответить той девочке? Может, потому, что не хотела показаться нескромной. Может быть, подсознательно боялась разбудить в юной гимнастке тщеславие. Или у меня еще не было уверенности, что моя победа на этом чемпионате твердая. Ведь я тогда оказалась впереди известной «художницы» Галимы Шугуровой. И мне думалось: не случайность ли это? А если так, то можно ли тот день возводить в ранг самого памятного?
Я понимаю, что мои рассуждения очень личные, субъективные, но если быть до конца откровенной, то чувство некоторой неуверенности в своей победе на состязаниях, где выступает Галима Шугурова, у меня сохранилось и по сей день...
Галима Шугурова... Когда я впервые увидела ее на чемпионате Союза, мне было лет тринадцать. Она тогда стала абсолютной чемпионкой страны, а я заняла 22-е место. Не знаю, по этой ли причине или потому, что Галима – независимо от занятого места – всегда остается замечательной гимнасткой и человеком, я прямо-таки влюбилась в нее! Она стала моим кумиром, мне хотелось быть столь же артистичной, так же темпераментно исполнять упражнения с мячом, обручем, лентой. Особенно – с лентой. Никогда не забуду ее произвольной комбинации. Ее «Кармен» под музыку Визе – взлет фантазии, вдохновения, перевоплощения. И, конечно же, высокого спортивного мастерства!
И вот такую «художницу» я победила. Мне бы радоваться да радоваться, а я... Я не могла сразу привыкнуть к тому, что произошло. Правда, еще тогда, в 1971 году, когда на первенстве страны я оказалась где-то за двадцатым местом, мне чуть ли не в глаза говорили: «Девочка ничего. И фигурка есть... В общем, все еще у нее впереди». Потом, спустя два года, на таких же состязаниях я заняла уже третье место, и корифеи заговорили обо мне, как о многообещающей многоборке. Еще успешнее мне удалось выступить на следующий год. Тогда я отстала от Галимы всего лишь на три десятых балла! А булавы и обруч выиграла. То есть психологически я уже давно была подготовлена к тому, чтобы сражаться с ней на равных.
В тот период я особенно остро почувствовала, что значит тренер в моей. жизни. Видя мое состояние, Альбина Николаевна стала убеждать меня, что я имею право бороться и побеждать. Что любые соревнования – это всегда борьба. А в борьбе должен быть и победитель. А раз так, говорила она, то к победе нужно стремиться. Стремиться всеми силами, всем своим существом!
Разумеется, это меня постепенно успокаивало, убеждало в необходимости искать победы, но где? Там, где рядом со мной соревнуется Галима? Нет, это невозможно. Так я думала. Однако, когда и отец, в прошлом олимпийский чемпион, пятиборец, поддержал тренера, мне пришлось, как говорится, взять себя в руки. В общем, на следующем состязании я старалась вести себя так, как советовала тренер:
– Ты не думай, что тебе нужно победить Галиму. Выступай спокойно, будто перед тобой не грозная соперница, а равная тебе. Выполняй упражнения так, чтобы тебе самой они нравились, доставляли удовольствие. А зрители тебе помогут...
И тогда я победила. На втором месте была Галима Шугурова, а на третьем – Наташа Крашенинникова, тоже замечательная наша гимнастка...
С тех пор утекло много воды. Я стала чемпионкой мира. Трижды мне удавалось быть чемпионкой состязаний «художниц» на приз Интервидения, трижды занимать первые места на чемпионате
СССР. Было немало и других побед в различных международных турнирах, но та, первая победа, победа над прославленной гимнасткой наших дней, конечно же, для меня наиболее памятна.
И вот Базель. Чемпионат мира. Казалось бы, к этому времени ощущение неуверенности должно было исчезнуть, но не исчезло – рядом опять же была Галима. И хотя меня заставили поволноваться и болгарка Кристина Гюрова, занявшая общее третье место, и гимнастка из ФРГ, абсолютная чемпионка мира 1975 года Кармен Ришер, выступавшая смело, темпераментно, ярко, особенно в упражнениях с лентой, и другие «художницы», но все же самой грозной моей соперницей оставалась Галима. Теперь я понимаю, что присутствие ее помогло мне «выжать» из себя
все, заставляло меня жестко, тщательно следить за каждым движением, жестом. Впрочем, так это бывает всегда, когда приходится бороться с сильным и равным тебе противником. Но в этом случае и сама борьба становится интереснее, насыщеннее, острее.
Теперь по порядку. К чемпионату мира в Базеле я готовилась очень тщательно. Пересмотрела все свои упражнения, многое в них усложнила, ввела новые элементы, изменила музыку. И, конечно же, добивалась предельной четкости исполнения. Перед отъездом в Швейцарию, на сборах в Новогорске, мы вместе с тренером внимательно все еще раз просмотрели; составили тактику борьбы и, в общем, остались довольны. Все остальное должно было решиться на чемпионате.
И он настал. Самый представительный из всех, ведь в этом чемпионате участвовали «художницы» 29 стран. А для меня это был мой первый чемпионат мира. Но первый же день принес огорчение: Галима оказалась впереди меня на одну десятую балла. Можно, конечно, пенять на ситуацию, которая сложилась в начале состязаний: мне по жребию досталось выступать в первую смену, а Галиме – во вторую; можно сказать, что виновато волнение – как-никак, а быть дебютантом на таких состязаниях не просто; можно «обидеться» на зрителей – они в общем-то довольно вяло среагировали на мое выступление со скакалкой, хотя и справедливо: я получила лишь 9,5 балла. И даже упражнения с мячом, за которые судьи поставили мне 9,85 балла – не привлекли их внимания. Можно сказать, что действовало и то, что на трибунах не было наших туристов. Словом, утешать себя можно было без конца. Но факт остался фактом – первый день окончился победой Галимы.
Второй день начался с удачи: за упражнение с лентой Галима получила оценку 9,7, а я – 9,85! Меня выручила моя «испанка»! И вот результат: перед последним видом состязаний я на пять сотых балла впереди! Все решал обруч. Как сложится борьба? Ведь Галима в этом виде очень сильна!
Шугурова исполняет комбинацию отлично. Как всегда смело и уверенно делает свою «вертушку» – напрыгивает на обруч и закручивает его ступнями ног в тот момент, когда он катится, повторяет ее в конце комбинации и получает оценку 9,6 балла. Судьи в этот день были чрезмерно строги.
Наступает моя очередь. Собираюсь внутренне. Чувствую, зал напряжен до предела. Тишина необыкновенная. Она стояла на протяжении всего моего выступления. И вот – конец. Судьи выставляют все те же 9,6 балла. А это значит, что чемпионка мира, абсолютная чемпионка мира – я! Зал грохочет аплодисментами, меня поздравляют, обнимают, а я чувствую себя совершенно опустошенной. Вероятно, это сказалось на следующий день, когда разыгрывался чемпионат по отдельным видам. Там я смогла «взять» только ленту. Остальное «золото» досталось Галиме.
И к этой самой большой моей победе, как и ко всем другим, меня привела тренер.
Порой приходится слышать разговоры о том, что талантливой спортсменке не очень-то нужно тренерское наставничество. Талант, мол, сам себя проявит. Мне лично это кажется неверным, хотя отношения с тренером у меня особые. Ведь мой спортивный воспитатель – моя мама. Конечно, она отдает мне много времени, но не больше, чем остальным своим ученикам. Во всяком случае, во время тренировок. Преимущество, конечно же, в том, что и в остальное время мы много и часто говорим о художественной гимнастике, О том, что еще нужно сделать, чтобы мои комбинации были сложнее, интереснее, ярче. Но ведь это же естественно, разве могут два спортсмена, увлеченные одним видом сфрта, о нем не говорить, когда для этого (представляется хоть малейшая возможность! Так что мне просто повезло. Ведь что такое тренер? Это прежде всего друг. Мудрый, верный, опытный. Человек, который твои достоинства и недостатки знает нередко лучше, чем ты сама. Знает, как поддержать тебя в трудные моменты спортивной борьбы, и порой одним словом, а то и просто взглядом или прикосновением руки умеет вдохнуть в тебя силу, волю, уверенность. О том, что такое тренер сегодня, я знаю не только по себе, не только от своих подруг по сборной страны. Это я знаю и потому, как малышки, которых я тренирую, помогая маме, воспринимают мои советы. Это я чувствую, когда ко мне обращаются за помощью мои подруги – Оля Плохова, Лали Долидзе, Оля Щеголева, Света Вальяникова. И, разумеется, всеми силами стараюсь помочь им в трудную минуту. Впрочем, мне тоже приходится обращаться к ним за советом, и они также не отказывают мне в помощи. Это естественно, мы одна команда, и у нас общие интересы.
До четырнадцати лет моя жизнь в спорте была какой-то двойственной. В спортивный зал я пришла, когда мне не было еще и трех лет. За ручку с мамой, тренером детской спортивной школы. Пришла потому, что дома со мной некому было сидеть. Пришла и стала «обезьянничать», перенимать у девочек постарше все то, что они делали под руководством мамы. Постепенно у меня стало что-то получаться. Я даже копировала упражнения некоторых известных спортсменок. Однако в пять лет мама отвела меня в балетную школу, где сразу каждое занятие стало для меня настоящим праздником! В результате получилось так: зимой я занималась в хореографическом училище, а летом догоняла своих «коллег» по художественной гимнастике. Все это продолжалось до седьмого класса, когда я, наконец, поняла, что пришла пора сделать выбор. К этому времени мне стало ясно: Павловой мне не быть. И я убедила в этом маму.
Я часто думаю о том, что сегодня надо девушке, чтобы добиться успеха в художественной гимнастике? Спрашиваю мнение других.
Одни полагают, что для этого необходимо обладать какими-то особыми физическими качествами – сверхгибкостью, сверхрастянутостью, сверхпластичностью и так далее. Другие считают, что без яркого темперамента, высокой эмоциональности в гимнастике делать нечего. Третьим кажется, что необходимо владеть «предметами» – обручем, лентой, скакалкой, булавами – так, как не владеют и в цирке... И в общем-то, не согласиться с ними нельзя. Необходима и гибкость, и растянутость, и владение предметами, и темперамент. И чем эти, так сказать, показатели выше, тем лучше. Но мне кажется, что 'ныне, когда такими качествами располагают большинство гимнасток международного класса, когда спортивное мастерство «художниц» выросло невероятно и находится примерно на одном уровне почти у всех ведущих гимнасток мира, – всего этого недостаточно. Необходимо еще что-то. И это «что-то», на мой взгляд, есть четкость, отточенность каждого движения, каждого жеста, взгляда.
И еще. Когда я задумываюсь о том, что может и должно привести гимнастку к абсолютной победе на состязаниях, то все чаще прихожу к выводу – творчество. Да, да, творчество в самом широком смысле этого слова, хотя, если честно, мы воспринимаем этот аспект нашей жизни в художественной гимнастике как нечто само собой разумеющееся, о чем говорить даже как-то неловко. Дескать, все думают над своими произвольными комбинациями, все размышляют о том, как сделать их оригинальнее, выразительнее.
Это в самом деле естественно. Но ведь умение творить дано не всякому. Да и не просто это. Порой, чтобы сделать произвольное упражнение таким, как оно видится в воображении, приходится трудиться до седьмого пота. Это как в жизни: прежде чем учиться танцевать, нужно в первую очередь научиться просто ходить, потом ходить правильно, автоматически, а потом уж танцевать. В художественной гимнастике на такую подготовительную, черновую работу уходит чуть ли не девять десятых времени, сил, энергии.
Ну, а когда эта ступень преодолена, наступают муки творчества. Однажды, когда из-за травмы ноги я не могла тренироваться в полную силу, то обратила внимание, как работает над своими произвольными комбинациями моя старшая подруга Жанна Васюра, замечательная, грациозная, мыслящая «художница». Кстати, она придумала элемент, который в мировой художественной гимнастике так и называется ее именем – «прыжок Васюры».
Так вот, Жанна творила. Она то ходила по залу, отрешенная от мира сего, не замечая ничего вокруг, не обращая внимания на тех, кто вертится рядом. Она была полностью погружена в себя. Словно искала в себе то, что сделает ее композицию оригинальной, непохожей на уже известные. Вот Жанна сделала резкий поворот, потом – прыжок, шаг и вдруг резко остановилась. Повторила все сначала. Задумалась. Видимо, непроизвольно покачала головой и отошла в угол зала. И ушла чуть ли не в слезах. Я знаю, что потом она и ночью не сомкнет глаз, думая над своими «произвольными». А завтра вместе с тренером Альбиной Николаевной, с пианистом и хореографом будет повторять все сначала. И послезавтра тоже.
У меня так было, когда я отрабатывала новый вариант композиции упражнений на испанскую мелодию. Сама мысль сделать произвольные упражнения на такую музыку пришла неожиданно. Было это так. Года три тому назад мы готовили групповые упражнения на испанские мотивы. Упражнения были несложны, я быстро ими овладела, и мне захотелось сделать их получше, «по-испански». Конечно, своеволие не годится для групповых комбинаций, где не очень-то поощряется индивидуализм, но это было на одной из первых тренировок, и я позволила себе такую «роскошь». И получила взбучку от тренера. Однако потом Альбина Николаевна сказала, что у меня ведь неплохо получаются испанские жесты, движения! И не сделать ли мои произвольные на такую же, испанскую музыку?
Мы попробовали, и они действительно получились. Больше года я выступала со своей «испанкой» весьма успешно, но мне она почему-то не нравилась. Все время сохранялось ощущение, что в упражнении чего-то недостает. В общем, перед чемпионатом страны этого года я решила их переделать. Сколько сил, энергии на это ушло – сейчас даже страшно вспоминать... Однако моя «испанка» стала много лучше. В комбинации прибавилось сложности и выразительности. Она стала зрелищнее. И это объяснимо: если раньше это была комбинация упражнений, так сказать, общего плана, то теперь все оказалось продуманным до самых мелочей, вплоть до костюма, его расцветки, даже прически. Как говорит Альбина Николаевна, во всем виделась «точка».
Теперь о выразительности. Умение гимнастки подать свои упражнения наиболее ярко чрезвычайно важно. Потому что мы, как говорится, работаем еще и – на зрителя. Да, да! Стремимся вызвать на трибунах вполне определенные эмоции – лирические, поэтические, романтические и так далее. Таково назначение нашего вида спорта. А это без выразительности невозможно. Однако, на мой взгляд, выразительность, темперамент, артистичность – качества весьма коварные. Нужен вкус, чтобы проявить их в должной мере. Ни больше ни меньше! И все это должно быть подано в точном соответствии с характером самой гимнастки, ее внешностью. Можно это сделать всем рисунком комбинации, а можно лишь незначительным штрихом, но впитавшим в себя всю гамму эмоций.
Зрители... Я бы сказала, что отношения со зрителями у меня складывались тоже весьма своеобразно. Раньше, когда я выступала, то очень долго никого вокруг себя просто не замечала. Так по крайней мере мне казалось. Но вот однажды, когда я уже хотела отказаться от интересного упражнения с лентой, отказаться потому, что оно получалось не так, как хотелось, мне пришла в голову мысль сделать это упражнение не тогда, когда я в зале одна, а сразу после тренировки, когда вокруг еще десятки девушек, тренеры, малышки, пришедшие на занятия. И вот я начала работать: один элемент, другой, и чувствую, с каким интересом и восторгом смотрят на меня окружающие. Это заставило меня внутренне собраться, удвоить старания, закончить упражнение эффектно. Так я поняла, что значат зрители для меня, вообще для спортсменки. Ну, а сейчас, когда я выступаю, мне хочется сделать все, чтобы сидящие на трибунах меня поняли, переняли от меня те чувства, которые владеют мною в момент исполнения комбинации. Ведь художественная гимнастика – один из тех видов спорта, который может воспитывать в людях чувства прекрасного, возвышенного. Причем удаться это может лишь в том случае, если исполнительница создала истинно художественный образ.
Как я работаю над образом? Как все мои коллеги и в то же время по-своему. Как говорят психологи, в полном соответствии со своими личностными качествами, манерой думать, способностью оценивать, моделировать упражнение и так далее. Тут играет роль физическая подготовка – гибкость, растянутость, уровень общей и музыкальной культуры. Однако основные принципы моей работы над упражнением, а следовательно, и над образом таковы: подбор музыки, затем поиск наиболее выразительных движений, затем – составление упражнения целиком, а в конце – отработка, шлифовка деталей, нюансов.
Наконец, первое испытание образа на зрителях. Только он, Его Величество зритель, дает последнюю и самую объективную оценку твоего труда. Но порой случается, что его оценка диаметрально противоположна твоей, и приходится переделывать какие-то элементы, потому что зритель их не воспринял, не нашел в них красоты. Это значит, ты что-то упустила. А раз так – снова и снова работа.
Мне иногда говорят: вот вы находитесь в первых рядах художественной гимнастики, знаете о ней все или почти все, так скажите, к чему идет этот вид спорта? Каким он будет, например, лет через десять – пятнадцать?
Ответить на это не так-то просто... Да, я знаю художественную гимнастику. Я живу в ней вот уже почти шестнадцать лет. Все так, но ответить с категорической определенностью, куда движется художественная гимнастика в своем развитии, не берусь. Вероятно, сказать это не рискнет и специалист, занимающийся анализом этого вида спорта. Можно лишь полагать, что с годами художественная гимнастика будет сложнее, интереснее, зрелищнее. Упражнения с предметами, как мне кажется, станут не менее сложными, чем в цирке. А упражнения без предмета скорее всего не усложнятся чрезмерно. Ведь художественная гимнастика – типично женский вид спорта, и ни к чему ему различные сальто, фляки, двойные пируэты, как, например, в спортивной гимнастике. Может быть, в художественной гимнастике будут введены и другие предметы. Например, шарфы, которые почему-то сегодня забыты. Вероятно, будет усовершенствовано су действо, и арбитры, прежде оценивавшие только техничность исполнения, будут определять и артистичность гимнастки. Кстати сказать, такое неплохо бы ввести уже сейчас. Ведь нередко на соревновании складывается так, что девушка, показавшая отличную технику, проигрывает лишь потому, что у нее несколько страдает артистичность. И наоборот, темпераментная, артистичная «художница» оказывается в нижнем ряду турнирной таблицы только потому, что допустила мелкую ошибку в технике... I
Да, я не знаю точно, какой будет художественная гимнастика спустя десятилетие, но я знаю твердо, что она всегда останется моей любовью. Потому что нельзя не любить этот вид спорта – трудный, нередко изнурительный, но поистине прекрасный.
Валентин Кирсанов| опубликовано в номере №1214, Декабрь 1977
http://smena-online.ru/stories/i-togda-ya-pobedila |
