Алексей Кузнецов

В Москве завершился чемпионат мира по художественной гимнастики. В неофициальном командном зачете первое место заняла сборная России, завоевавшая 8 золотых, 5 серебряных и 1 бронзовую медаль. Президент Всероссийской Федерации художественной гимнастики России Ирина Винер дала интервью Радио Свобода.

Дочь врача и художника, Ирина Винер, кажется, самой судьбой была "обречена" на свою нынешнюю профессию. Вид спорта, в котором Винер стала одной из самых заметных персон в мире, так и называется – художественная гимнастика. Ну а неразрывная связь современного спорта с медициной давно стало "общим местом" в спортивной практике.

Ирина Винер – выдающийся педагог. То есть – человек, умеющий полностью "растворяться" в достижениях своих учеников. Имена их гремели и гремят на весь мир: Яна Батыршина, Юлия Барсукова, Амина Зарипова, Алина Кабаева, Ирина Чащина, Евгения Канаева. Но их невероятные олимпийские достижения не затмевают имени их тренера. Собственно, и слова "тренер" тут недостаточно – само понятие "Винер" в современном спорте звучит куда более емко и насыщенно. И означает оно слишком много, чтобы выразить все одним-двумя словами.

Ирина Винер – несгибаемый, как говорится, характер. Реформатору мировой художественной гимнастики без этого нельзя. Слишком много ей прошлось преодолеть – и творческие "каноны", и организационные барьеры. Постепенно ее новшества становились в спорте нормой, а конкуренты, отчаявшись обойти Винер в честной борьбе, порой пытались обыграть ее на "бюрократическом поле". Незадолго до Олимпиады в Пекине Международная федерация гимнастики (FIG) рассмотрела некие обвинения в адрес Винер, причем общественность так и не уяснила суть проблемы. Как понять расплывчатые формулировки: "некорректные высказывания по поводу устаревшего устава, правил и решений, а также агрессивное обращение со спортсменками"? Да, Винер, как говорится, "за словом в карман не лезет", и "отшить" оппонента может вполне качественно. Однако Президентский совет FIG ограничился предупреждением, хотя многие недоброжелатели российского тренера надеялись на дисквалификацию Винер. Но закрыть дорогу в Пекин ей не рискнули. И правильно сделали – дисквалифицировать Винер означало дисквалифицировать саму художественную гимнастику.

Не так давно Ирина Винер стала президентом Всероссийской Федерации художественной гимнастики России. По времени это практически совпало с избранием ее мужа, известного бизнесмена Алишера Усманова президентом Международной федерации фехтования.

– Ирина Александровна, такая президентско-спортивная, или, если угодно, спортивно-президентская семья, наверное, дело очень непростое. Как Вы представляете себе такое "мирное сосуществование" – не сильно ли это будет мешать семейным отношениям?

– Наша семья давно уже так живет. Я ведь не первый год работаю в Федерации художественной гимнастики. Да и Алишер очень занятой человек. Ничего, мы привыкли! Я ведь работаю в федерации уже 8 лет. И для меня перемены заключаются в том, что я рассталась с приставкой "вице-" и… стала просто президентом!

– Насколько я знаю, на выборах за Вас единогласно проголосовали все 88 делегатов конференции. Что-то переменится в работе Федерации?

– Я, в общем-то, негласно исполняла обязанности президента, так что революций ждать не стоит. Думаю, что перемены в моей жизни могут быть только в связи с тем, что я перестала быть президентом Международной федерации гимнастики. И я сейчас с удовольствием займусь тем, что я люблю, и что в своей жизни предпочла всему остальному – работой в зале, тренировками. Наверное, у меня будет больше времени заниматься работой, связанной с новым избранием. Раньше у меня четыре раза в год были выезды на совещания в Международной федерации. Это отнимало примерно неделю, что нарушало всю работу – и организационную, и тренировочную.

Но я постаралась в Международной федерации художественной гимнастики многое изменить. Появились великолепные, очень красивые купальники, вошли в обиход сложные элементы. Появились, наконец, Алина Кабаева с ее программой, Оля Капранова, сильные девочки, которые спортивную направленность, работу с предметом и технику работы телом и начали сочетать с созданием музыкального образа. Сейчас это все, как говорится, принято на вооружение и возведено в правило. А ведь это было вне правил, и потому не оценивалось. В общем, я со спокойной душой рассталась с Федерацией, тем более, что там остались, как говорится, наши люди. И теперь я полностью займусь тем, что буду работать с тремя командами. Это юниоры, девочки, которые подбираются уже ко взрослым, и уже взрослые девочки. Они продолжают тренироваться. Выбор талантов у нас огромный, и это позволяет взять на себя ответственность по отбору лучших из лучших.

– Художественная гимнастика считается одним из наиболее творческих видов спорта. Но вот в последние несколько десятков лет в спорт все больше внедряется коммерциализация. Насколько это, на Ваш взгляд, меняет лицо современного спорта? И вообще насколько серьезно коммерциализация проникает или не проникает в художественную гимнастику?

– У нас на совещаниях несколько раз объявлялось, что такие страны, как Египет, Кипр, Перу приглашают наших тренеров на очень серьезные зарплаты. Можете себе представить, что ни один человек ко мне не подошел – ни открыто, ни тайно! – и не сказал, что хочет заработать и поехать куда-нибудь на очень серьезную зарплату. О чем это говорит? О том, что коммерциализация гимнастики, возможно и касается, но не в такой уж серьезной мере.

Вот недавно у нас двести человек приехало на курс переподготовки и восемьдесят восемь – на выборы, на конференцию. И ни один человек не захотел даже говорить на эту тему, хотя цифры были объявлены высокие – три тысячи евро в месяц. Это приличные деньги. Тренеры не захотел уехать ни из Кемерово, ни из Невинномысска, ни из самых отдаленных уголков страны. Из Якутска не хотят уезжать – на Кипр! Не знаю, чем это объяснить, но нашего тренерского состава коммерциализация не коснулась.

И главное то, что эти настроения, как бумеранг, возвращаются и к детям, то есть, к нашим спортсменкам. Наши девочки, конечно в процессе тренировок и побед получает какие-то хорошие бонусы, они могут купить себе квартиру, машину. Это очень важно, чтобы ребенок оставался не обиженным. А в остальном – если они готовятся к крупным соревнованиям, то никогда не поедут на турнир, где просто платят за выступление. Я просто заставить их не могу, порой предлагаю, но они всегда отказываются. Я не наблюдаю в нашем виде спорта такого коммерческого момента, о котором Вы говорите, – в глобальном смысле этого слова.

– Наверное, художественная гимнастика этим выгодно отличается от других видов спорта. В огромном количестве видов спорта, например, в фигурном катании тренеры разъезжаются по разным странам, а спортсмены порой даже принимают гражданство других стран. Есть какая-нибудь принципиальная особенность в работе, в подходе к людям в Вашей федерации?

– Трудно мне, наверное, определить эту разницу. Я думаю, что у нас весьма интеллектуальный вид спорта. И девочки настолько любят то, чем они занимаются, что у меня самое большое оскорбление в их адрес такое: "Видно, твое место где-то на дискотеке…" И все – уже слезы на глазах! Или еще обидно им бывает, когда я говорю: "Пора тебе ехать домой, к маме!"

– Перед вашими глазами прошло несколько поколений спортсменок. Формировались они в самых разных, скажем так, общественных условиях. Насколько вы чувствуете эту разницу. И вообще, и есть ли она? Вы же тренировали в советские времена и хорошо знаете эту кухню. Насколько она отражается на личности спортсменок?

– Отражается, и очень сильно! И я, и мои дети очень страдали от того, что существовала неправда – во всех наших интервью, поведении и так далее. Нам, например, выезжая за рубеж, нужно было говорить о том, что профессионального спорта в Советском Союзе, а существует только любительский, которым мы три раза в неделю занимаемся. Хотя мы это как минимум 325 дней в году сидели и тренировались на базе в Новогорске. И дети должны были говорить то же самое. А мне надо было им как-то объяснить, что и почему им надо говорить. То есть, их надо было учить обманывать! А это ужасно. Это раздвоение личности и неуважение не только к стране, в которой живешь, но и неуважение к человеку, который заставляет тебя обманывать.

Когда мы приезжали за рубеж, условия были на самом низком уровне. Например, чемоданы мы тащили с вокзала сами, у нас даже не было тележек. А тот, у кого были тележки, был просто счастливым человеком. А эти приготовления пищи в номерах, посещение магазина TATI в Париже, то есть, самого дешевого… Все это было очень неприятно по отношению к тому, что говорилось у нас в Советском Союзе. Говорилось-то, что это честнейшая страна… и так далее, и так далее…

Меня всегда поражает, когда на телевидении, в газетах некоторые журналисты или политические деятели начинают вспоминать, как было хорошо – было и то, и это... Да ничего не было хорошего! Просто люди боролись за свое общество, за свое имя, за своего тренера – но ни в коем случае не за правду. А сейчас все совершенно другое. Сейчас говорится детям все, что есть на самом деле, и мне сейчас очень легко работать. Я им говорю: "Как тебе не стыдно! Ты же знаешь, что где-то на улице есть какой-то ребенок, которого завтра заберут в детский дом, и у него не будет там никого и ничего. Как ты можешь, находясь на базе и получая все, не отдавать полностью силы и энергию, которой тебя с лихвой одарили природа и Господь Бог! Как ты можешь спать спокойно! И как ты можешь вообще жить на этом свете, зная, что ты не возвращаешь долг, который тебе дают авансом, вместо того, чтобы дать кому-то другому? Ты это можешь только потому, что эти другие, сидя в детдоме, увидят тебя на экране телевизора, когда ты поднимешь флаг, и они будут горды за свою страну. Только ради этого!". Вот так я иногда стараюсь воспитывать детей.

Я говорю правду, и эта правда всегда оценивается. Это единственная вещь, которая оценивается детьми – они ненавидят вранье. Личный пример – это на сто процентов работает именно у педагогов и у тренеров. Только личным примером можно привить, например, веру в Бога, любовь к родине. И все-все-все – это только личный пример человека, не обманывающего, а делающего все, чтобы ребенка убедить, что правда и что на свете хорошо.

– Говоря о своих подопечных, Вы употребляете слово "дети". Вы действительно к ним относитесь, как к своим детям? Профессиональный спорт серьезно влияет на личность. Но есть полярные мнения: кто-то считает, что спорт – это средство для достижения некоей гармонии, а кто-то говорит, что профессиональный спорт калечит людей. На Ваш взгляд, истина находится где-то посредине?

– Лучше гор могут быть только горы, на которых еще не бывал. Вот вам мой ответ. Если кто-то призван на Землю, чтобы лечить, он лечит. Если кто-то призван, чтобы учить, он учит. Если кто-то призван на Землю, чтобы молиться за тех, кто лечит и учит, значит, тот молится. А если кто-то призван, чтобы поднимать влаг своей страны и внушать людям уважение к своей стране, он и должен это делать. Мне очень понравилось, когда летом 2008 года наши футболисты выигрывали матчи чемпионата Европы – какой в стране был взлет патриотизма! А когда на Олимпиаде наши девочки выиграли, несмотря ни на что, две золотые медали, что творилось в зале! Что творили наши туристы, которые там были. Там ведь были и артисты, и политические деятели. Было такое ликование, и это было мое самое большое счастье! Поэтому каждый призванный на эту Землю для чего-то, должен правильно, хорошо, честно и порядочно делать свое дело. Вот тогда и будет полная гармония.

– А лично для вас художественная гимнастика – это средство достижения художественной гармонии в мире?

– Вот я, наверное, на эту землю пришла, чтобы быть педагогом. У меня в гороскопе написано: "Успех в жизни благодаря любви к детям". Я действительно очень люблю детей, считаю их лучшими людьми на Земле. И никто мне не докажет обратное. Это чистые, порядочные люди. И поэтому моя цель – в первую очередь доставить себе удовольствие. Я получаю его, когда вижу красивых детей, которые творят интересные вещи, делают интересные элементы, воплощают в движение красивую музыку.

Знаете, что сказала Алла Пугачева, после того, как она спела на одном из наших праздников, а мои дети делали комбинации под ее музыку? "В первый раз в жизни я увидела, что на меня не смотрят! Потом и я стала смотреть, и мне стало очень интересно, уж не знаю, как допела!". Вот это является высшим счастьем, когда видишь, как то маленькая девочка становится взрослее и делает такие чудесные вещи, от которых захватывает дух. Как говорят? "Полюби ближнего, как самого себя". Я сначала доставляю удовольствие себе, потом я доставляю удовольствие ближнему, и это максимум того удовольствия, которое я доставляю себе. И когда люди радуются успехам моих детей, я получаю удовольствие в четыре раза больше. Мать получает удовольствие, когда получает удовольствие ее ребенок. А я получаю удовольствие, когда его получают мои дети и зрители, которые следят.

– Не могли бы Вы назвать несколько эпизодов, которые были принципиальными, переломными в Вашем творческом пути?

– Знаете, я о прошлом мало задумываюсь и мое большое счастье, что я многое вообще не помню. Я помню своих детей по имени, по фамилии, помню, какие это прекрасные гимнастки. Но что они делали, как выступали, – у меня это стирается из памяти. Но каждая из них была неповторимой – и Амина Зарипова, и Наташа Липковская, и Яна Батыршина, и, конечно, Алина Кабаева, и Ира Чащина, и Юля Барсукова. Каждая – в своем роде произведение искусства природы, воплощение Божьей искры на Земле. Если б я все это помнила, я бы сошла с ума. Это все прошлое.

Вот один эпизод, связанный с Юлей Барсуковой. Это было за год до Олимпийских игр 2000 года. Юля боролась с Ирой Чащиной за место в сборной. Алина Кабаева шла вне конкуренции, а за второе место боролись эти девочки. И вдруг у Юли случилась травма на чемпионате Европы. А чемпионат Европы – это отборочные соревнования, и если бы Юля не выступала на них, она бы не попала в команду. Так вот, у Юли опухло колено. Врач сказала, что с таким коленом выступать нельзя. Я повела ее к испанским врачам – чемпионат проходил в Испании, и в Сарагосе, оказался очень хороший врач, хирург. Он взял ее ножку, покрутил в одну сторону, в другую… Никаких признаков болевых ощущений не было, только огромная опухоль и высокая температура. И врач сказал, что эта опухоль связана с инфекцией, которая попала вовнутрь через маленькую ранку на ее колене. Прописали ей сильные антибиотики. Поскольку нога не болела, Юля сказала: "Я буду выступать". Я говорю: "Пожалуйста, выступай".

А у нее в программе было упражнение под музыку Сен-Санса "Лебедь", и в нем было много движений на коленях. Когда Юля стала разминаться, она на колени не опускалась, потому что боялась. Я ей сказала: "Нет уж, милая моя! Если ты будешь выступать, то должна делать все как положено, все как есть. Тем более что ты делаешь такое упражнение – лебедь! Вот выйди туда и умри, как умер лебедь!" И у нее из огромных голубых глаз покатились слезы. И все вокруг смотрели, и, наверное, думали, какая жестокая Ирина Винер. А что было делать? Я знала, что у нее нет ни разрыва, ни вывиха, только инфекция, от которой она пьет антибиотики, поэтому я очень настойчиво ей это внушала. И когда Юля вышла и делала это упражнение очень интересно, очень красиво, очень внимательно, в зале наступила гробовая тишина. И это в Испании, в Сарагосе, где такая публика, что просто рвет и мечет!..

Юля делала упражнение настолько медленно, что выполнила половину комбинаций, а музыка уже заканчивалась. И все мои коллеги развернулись и ушли, чтобы не видеть позора, раз Юля по их мнению сделала только половину упражнения. А Юля делала и делала, а музыка каким-то образом играла и играла. И закончила девочка упражнение точно с музыкой. И это было чудо, потому что время остановилось. Это было для меня самое настоящее чудо, которое случилось в спорте. Бывает, чудо в церкви случается, а это было на площадке. Когда вернулись мои коллеги, они спросили: "Ну что?" Я говорю: "Она все сделала". Они удивились: "Но ведь музыка заканчивалась, когда мы ушли!". Я говорю: "Нет, все в порядке". Никто не мог поверить.

Юля стала тогда третьей и заняла свое место под солнцем. После этого был еще один турнир, и Юля тогда сказала: "Я хочу попасть в сборную и стать олимпийской чемпионкой", – сказала прямо в лицо Алине Кабаевой. Так оно и случилось. В 2000 году Юля Барсукова попала в команду и стала олимпийской чемпионкой. А перелом был именно на тех соревнованиях в Сарагосе, когда она сумела превозмочь себя, и я в этом ей помогла. И в награду ей досталась золотая олимпийская медаль. Этот эпизод мне часто вспоминается.

А второй случай – это, конечно, когда Алина Кабаева, после того, как ее обвинили в приеме запрещенных препаратов, два года не принимала участие в соревнованиях, а потом, выступая на чемпионате мира, была в совершенно "разобранном" состоянии. Я, сидя за главным столом, просто написала ей записку: "Алина, я тебя люблю, солнышко мое. Пожалуйста, соберись, собери все, что помнишь и знаешь, и выступи!" Не уверена, что припоминаю в точности эти слова, но во всяком случае я их писала не рукой, а сердцем. И когда девочка вышла, она просто преобразилась, и выступила так, как будто ее за ниточку вел Господь Бог. И выиграла, стала абсолютной чемпионкой мира после двух лет запрещения выступлений на международных и российских соревнованиях. В художественной гимнастике два года невыступлений равняется просто гибели. И Алина, и Ирина Чащина, между прочим, тоже обвиненная и наказанная, хотя никаких запрещенных препаратов не было, доказали всему миру, что сила духа и сила воли решают все.

И последний "момент истины" – это когда вокруг нашей команды в групповом упражнении на Олимпиаде в Пекине, пошли разговоры о том, что Россия не должна быть на первом месте, а первой должна быть Италия. А потом все, кто об этом говорили, вешали золотые медали на грудь нашим девочкам. Вторыми были китаянки, третьими – гимнастки Белоруссии. А команда, про которую говорили, что она должна быть первой, вообще не стояла на пьедестале! Вот так бывает: когда Бог хочет наказать – никто не спасет, а когда Бог хочет защитить – никто не накажет.

– А можете ли вы назвать самое серьезное искушение или соблазн, которые вам в жизни пришлось преодолеть?

– Искушение бросить работать! И не один раз. Хотя по правде, преодолевать искушение и не приходится, просто судьба так складывается. Вот говоришь: "Я устала, мне надо отдохнуть, пора заканчивать работать". А после этого, решившись на это, приходишь в зал и вдруг видишь какую-нибудь новую красивую девочку. И все – хочется довести ее до пьедестала. После Олимпийских игр 1996 года, когда Яна Батыршина получила серебряную медаль, я сказала: "Все, баста!" Прихожу в зал, думаю, что буду постепенно прощаться, и вдруг мне приводят Алину Кабаеву. Вот так. Дальше, когда с Алиночкой прошли большой путь, вдруг я смотрю – пришла Женечка Канаева. А потом появилась на горизонте маленькая девочка 1995 года рождения, не хочу пока называть ее имя, чтоб не сглазить, – это просто клон Алины Кабаевой! И опять мне нельзя уходить, потому что я хочу, чтобы эта девочка встала на пьедестал в 2010 году в Сингапуре на юношеских олимпийских играх. Мне хочется, чтобы там была наша новая звезда. И так каждый раз…

Иногда в памяти всплывают сценки из жизни, из прочитанных книг или фильмов. Я еще была школьницей, много читала. История, литература и русский язык были моими любимыми предметами. Поэмы, сказки – многие я знала наизусть. И вот в то время я прочла рассказ о женщине, которая рассказывала своей подруге, что она была влюблена в бедного студента, у них было романтическое чувство и все было хорошо. И в это время ей предложил руку и сердце один богатый человек, и эта женщина приняла предложение. Вскоре этот богач умер, женщина стала богатой и свободной, и у нее появилась возможность выйти замуж за любимого человека – того самого бедного студента! – быть счастливой и наслаждаться жизнью. Но вот несчастье: на ее горизонте опять появляется богатый жених. Так и у меня: как только я себе даю слово, что начинаю отдыхать и получать удовольствие от отдыха, у меня на горизонте появляется прекрасная девочка, от которой я уже не могу отказаться. И вот так это повторяется, продолжается, и будет продолжаться, я думаю, пока не прервется другими обстоятельствами, не от меня зависящими. Но это уже не мне решать.

Источник: Радио Свобода