KYKY: Вы недавно вернулись с соревнований в Японии. Художественная гимнастика там популярна?

Мелита Станюта: Японцы очень ценят всё прекрасное, ценят искусство: классическую музыку, балет. И в этот список прекрасного они включают художественную гимнастику, что очень-очень приятно. Всегда собираются полные залы, и в зале не только дети, а приходят и взрослые, и пожилые пары. Всё же основная публика художественной гимнастики – это дети, которые ею занимаются.

KYKY: А кого больше среди взрослых зрителей – мужчин или женщин?

М. С.: Женщин больше, всё-таки это женский вид спорта. Хотя почему бы и мужчинам не посмотреть на прекрасное! Очень приятно, когда на трибуны приходят люди не из спорта, не кто-то, у кого дочка-внучка-знакомая занимается художественной гимнастикой. Помню, стояла год назад в очереди за билетами, и услышала разговор молодой пары. Девушка говорит: «О, скоро же будет этап Кубка мира по художественной гимнастике! Надо обязательно пойти!» – и парень отвечает: «Да, конечно, давай сходим». Я едва в ладоши не захлопала!

KYKY: А где художественная гимнастика наиболее популярна? Куда приезжать всегда приятно?

М. С.: Италия, Испания, Япония. В Испании проводят не только соревнования, но и ежегодные гала-шоу. Я себя там чувствую звездой на уровне Шакиры или Леди Гаги! Вот недавно, кстати, была в Испании, в Бильбао.

KYKY: В Беларуси часто бывает повод ощутить себя звездой?

М. С.: Я себя звездой не чувствую, да и само слово «звезда» у нас в зале обычно звучит как негативное. Звездой можно почувствовать себя во время выступления – там ты просто обязана быть звездой, показывать лучшее. А ежедневно – нет, и это мне подходит.

KYKY: А внутри команды борьба есть? Каждая девушка хочет быть самой звёздной в команде?

М. С.: Я надеюсь, что каждая девочка в нашей сборной хочет быть лучшей: без этого не было бы шагов вперёд, движения дальше. Но мы все очень дружим. Сюда я, например, пришла с Катей Галкиной – пока она второй номер в сборной, но она очень талантливая девушка. Поедем вместе с ней в Рио-де-Жанейро, будем бороться.

KYKY: Карьера у гимнасток начинается в самом раннем детстве. Правду ли говорят, что гимнастки взрослеют раньше большинства людей?

М. С.: Да, мы рано начинаем и рано заканчиваем, и очень рано становимся взрослее. Разъезды с самого детства, и без самодисциплины, почти спартанской, никак. Вот, например, опаздывает на тренировку девочка 10 лет или даже 7. Понятно ведь, что её родители привезли, скорее всего – но тренеры требуют именно с неё, учат самостоятельности. Может, это делается, чтобы сгладить момент, когда проявляется юношеский максимализм. В 15-16 лет девушки уже переходят из юниорок в сеньорки, и это время, 16-17 лет, для нас самое важное. Мне часто говорят: «Пока с тобой не поговорил, думал, что тебе 18. А теперь думаю – наверно, 25». Отвечаю: «Посерединке!» (смеётся)

KYKY: Это сложно для родителей - отдать ребёнка в художественную гимнастику?

М. С.: Занятия бесплатные, для них ничего не требуется. Конечно, нужна форма, а потом надо будет купить скакалку, обруч, мяч, булавы и ленту. И, конечно, шить купальники. На костюмах возникает стопор для многих родителей. Мои костюмы стоят больше $1.500 – но это уже уровень международных спортсменок, соревнований высокого класса и статуса, и мы шьём костюмы не из своего кармана. Костюмы для детей стоят порядка $300-400. Смотрите сами, дорого это или нет: моя лучшая подруга – бальница, и её платья в моём возрасте стоили в два раза больше. Главное, мне кажется, чтобы ребёнку нравилось – вот и всё.

KYKY: Художественная гимнастика – очень сексуальный спорт…

М. С.: Да ладно! А мы всё пытаемся от этого откреститься! Мы просто хотим, чтобы это было красиво.

KYKY: А назойливых поклонников много? И стало ли их больше после того, как Вы снялись в рекламе Bonaqua?

М. С.: Нет, или меня не достают, или я просто не обращаю внимания. Больше поклонниц – детей, которые подходят и говорят: «Мелита, я хочу стать как вы!» Это лучше всяких похвал, когда ребёнок, занимающийся гимнастикой, так на тебя смотрит. Я каждой желаю, чтобы к ней тоже потом подошла такая девочка лет через 7 и сказала: «Хочу стать как вы».

KYKY: Не секрет, что многие спортсмены просто не успевают получить образование, потому что рано идут в профессиональный спорт. Так что со многими и поговорить не о чем. Как с этим обстоит дело у гимнасток?

М. С.: Я ломаю эти стереотипы! (улыбается) Книги – мои лучшие друзья в любую свободную минуту. В последнее время на классическую литературу потянуло. В сборной у девочек есть и литературный голод, мы советуем друг другу книги, передаём прочитанное – получается такой круговорот. Я знаю два языка, и это знание мне помогает по жизни. Да и не всем спортсменам ставят экзамены в университете автоматом. Я сама всё учу, потом бегаю за преподавателями, сдаю.

KYKY: Знаю, что ещё Вы любите театр.

М. С.: Да, когда бываю в Минске, то всегда просматриваю афиши театров, стараюсь попасть на что-то интересное. Купаловский люблю, Театр белорусской драматургии. Для меня это эмоции, я ими питаюсь, тренируюсь. Я иду уже 19-й год в спорте за счёт тех эмоций, которые идут ко мне со сцены. Кино – да, тоже хорошо, но театр мне нравится больше. Ещё люблю постановочные шоу – «Тодес», «Сухишвили», танцы на льду.

Мне нужны хлеб и зрелища! Но зрелищ больше, чем хлеба. Потому что хлеба много нельзя (улыбается).

М. С.: Наверное. Плюс художественная гимнастика – это очень эмоциональный вид спорта. Четыре упражнения – четыре разные музыкальные композиции, четыре разных образа. У нас в гимнастике тоже есть понятие, как держать зал, как быть харизматичной, как вести своё выступление от начального сигнала и до конца. Это чувствуется. Если вы не можете оторвать взгляда от гимнастки, это говорит о её высоком классе.

KYKY: А жизнь гимнастки вся такая – от сигнала и до конца, от будильника до отбоя?

М. С.: Да, у меня очень насыщенная жизнь. От перелёта до перелёта, с утра до вечера. Тем не менее, я люблю куда-то выйти, напитаться эмоциями. Сюда вот пришла с тренировки: в 7 вечера ушла из зала, в 8 была здесь. Так и приходится жить. Но мне это нравится, я пока другой жизни не представляю. У меня каждый выходной расписан по часам, но я от этого не устаю. Есть один день в три недели, когда я просто лежу и думаю, что никуда не могу пойти просто физически.

KYKY: А отпуск у гимнасток бывает?

М. С.: Очень короткий. Надеюсь, отдохну на Новый год – пока надо поработать, сейчас идёт работа над постановкой новой программы.

KYKY: Готовитесь к Олимпиаде?

М. С.: Да, конечно. Ищем музыку – это самое сложное. Надо отыскать такую, которая тебе подходит, и при этом нравится не только тебе, но и тренерам, судьям, зрителям. Есть музыка сильнее или слабее тебя, а нужно выбрать такую, чтобы она поднимала тебя ещё выше, чтобы совпала с твоим нутром.

KYKY: Отдохнёте после завершения карьеры, выходит?

М. С.: Да, отдохнуть хочется. Думаю, после завершения карьеры уеду куда-нибудь, где нет ни души, на какой-нибудь остров, недели на три.

KYKY: Слышал, после завершения карьеры Вы хотите открыть спортивное пиар-агентство.

М. С.: Боюсь, что это утопическая идея, но я себе не прощу, если не попробую. Ещё приглашали работать на телевидение – это тоже интересно. Сейчас я сотрудничаю с Управлением верховного комиссара ООН в Беларуси по делам беженцев, недавно ездили в Гомель на мероприятие, посвященное 70-ти летию ООН. Мне недавно предложили это сотрудничество – возможно, свяжу будущее с этой организацией. Пока мы делаем только первые шаги, но мне очень нравится: помогать людям – это очень здорово.

kyky.org

— Недавно во Дворце независимости в торжественной обстановке тебе вручили значок и удостоверение заслуженного мастера спорта. Ты знала про представление или высшая спортивная квалификация свалилась как снег на голову?
— По совокупности показанных результатов понимала, что мне могут присвоить это звание. Еще летом 2013 года были поданы документы, а случилось все вот через два года. Как раз перед этим я подтвердила свой уровень, выиграв на чемпионате мира в Штутгарте бронзовую награду в многоборье.

— Как узнала?
— О том, что мне присвоили звание «Заслуженный мастер спорта», узнала в Японии из смс, которую отправила начальник команды: «Мелита, ты 8-го октября должна быть в Минске на церемонии награждения». А с клубного чемпионата мира мы прилетали только 7-го. Вот так все получилось — сломя голову, с корабля на бал.

— И какие впечатления от бала?
— Все было очень красиво и торжественно. Там ведь не только спортсменов награждали, но и деятелей культуры, представителей других отраслей. От спорта было трое — тренер, спортсмен-борец и я. Во время самого вручения душевный подъем был невероятный.

— Давай вернемся чуть назад — в май 2015 года. Второй чемпионат Европы на белорусской земле. Знаю, насколько гимнасткам непросто выступать перед родной публикой. Этот турнир исключением из правил не стал?
— Ох, не стал… Так тяжело мне было только на Олимпиаде в Лондоне и на чемпионате мира в Штутгарте. Наверное, в силу повышенной ответственности за результат. В Минске мы понимали, что практически все зрители придут смотреть только на нас, и это обстоятельство лишало права на ошибку. Готовились перед домашней «Европой» очень серьезно, прошли через множество соревнований, дабы, что называется, навыступаться. При этом видела, сколько людей тратят огромное количество сил для организации чемпионата. Наблюдала за Ириной Юрьевной Лепарской, которая умудрялась в процессе тренировки еще и решать массу организационных моментов: одновременно с замечаниями по упражнению наш главный тренер согласовывала по телефону вопросы питания волонтеров и утверждала цветовую гамму афиш.

— А на самих соревнованиях?
— Там было полегче. Все же знакомая обстановка — ковер, трибуны, соперницы. В процессе чемпионата я успокоилась и отработала «Европу» хорошо. Помню, во время моего упражнения с лентой зал буквально затаил дыхание, а потом в концовке облегченно выдохнул вместе со мной и взорвался аплодисментами — это были незабываемые мгновения.

— Первый чемпионат Европы в Минске прошел в 2011 году, и там две золотые медали выиграла Люба Черкашина. Сейчас она уже Любовь Викторовна — твой выводящий тренер и член комиссии спортсменов Международной федерации гимнастики. Насколько органично она вписалась в тренерскую нишу, и как тебе работается под опекой бывшей коллеги по ковру?
— Перед Играми в Лондоне я прекрасно понимала, что Люба после Олимпиады закончит карьеру. И очень рада, что она выбрала тренерскую работу со сборной. Она очень хорошо меня знает, знает, что нужно мне говорить, а что — не нужно, когда стоит подстегнуть, когда стоит придержать. При этом Любовь Викторовна за последний год приобрела необходимую меру жесткости в работе с гимнастками. Раньше ведь как было — в первый сезон тренерской деятельности она олицетворяла собой саму мягкость. Ну, по крайней мере, в сравнении с окружающим нас миром. А сейчас совсем другое дело — в характере Черкашиной-тренера проявляется все больше стальных ноток.
Она органично вписалась в тренерский штаб сборной Беларуси. Также у нее есть перспективы продвижения в структуры международной федерации. Поварившись на гимнастической кухне, она быстро находит общий язык не только со спортсменками, но и с функционерами от гимнастики. В общем, талантливый человек талантлив во всем. Думаю, у Любы большое будущее.

— В этом сезоне у тебя и команды был еще один крупный старт — Европейские игры в Баку. Как к нему отнеслась?
— До отлета в Азербайджан вообще не понимала, что это за формат и зачем он нужен. Но Беларусь отнеслась к нему в высшей степени серьезно, делегация получилась очень внушительной как по количеству, так и по именам. А тут еще и художественная гимнастика, как вид спорта, весьма ответственно подошла к Европейским играм, куда приехали практически все сильнейшие. Фактически, это был масштаб Олимпиады. Огромный зал, в котором было очень сложно выступать из-за отсутствия близких привязок-ориентиров — все поглощало пространство. Ты крутишь поворот и видишь мелькающие вдали кольца, брусья и тому подобное, опять же ловли тяжело давались — бросаешь предмет, словно в никуда. Одним словом, сколько не выступала на высоком уровне — а это шесть чемпионатов мира и восемь континентальных первенств — с таким антуражем не сталкивалась.

— В нынешнем сезоне гимнасткам не позавидуешь: этапы Кубка мира, чемпионат Европы, Европейские игры, клубный чемпионат мира. Это мы еще не касались главного старта — мирового первенства в Штутгарте, где разыгрывались лицензии на Олимпиаду в Рио. Сил на него хватило?
— В обрез. В плане конкуренции это был, пожалуй, самый сильный турнир. Ведь как было, скажем, на чемпионате мира 2011 года в Монпелье — разделяли всех участниц на два потока, и второй разительно отличался от перового по уровню мастерства. Можно было даже не смотреть в протокол — который из них «А», а какой «B». А сейчас никто не понимал, какой поток круче. Настолько подравнялся уровень, что диву даешься! Возьмите ту же Пажаву из Грузии, которую я опередила в многоборье всего на несколько десятых балла. В итоге мне досталась бронза, а ей — 4-е место на чемпионате мира! Где Грузия была еще пять лет назад в художественной гимнастике? А сейчас ее представительница реально претендует на олимпийские медали. А испанка Каролин Родригес в 29 лет (!) занимает в многоборье 9-е место! Просто молодчинка, очень рада за нее. А перед Родригес 8-е место берет юная Лора Зенг из США — представительница еще одной очень «художественной» сборной. Видите, сила школы, магия страны все меньше оказывают влияние на систему оценок в нашем виде. Теперь у нас так: на что сделала, то и получила, вне зависимости, какой флаг реет рядом с фамилией. Это здорово и перспективно для художественной гимнастики.

— Но белоруски тоже оказались не промах?
— Ни в коем случае. Помимо завоеванных в Штутгарте медалей, мы взяли максимально возможное количество лицензий на Рио: две в личном первенстве и одну — в групповом. Такой показатель имеют лишь две сборные в мире: России и Беларуси.

— В Штутгарте ты выиграла третью за карьеру бронзовую медаль чемпионата мира в многоборье. О серебре и золоте не мечталось?
— Я очень сильно радовалась очередной награде, поскольку она мне нелегко далась в свете возросшей конкуренции, которую мы уже обсуждали. Многие привыкли, что Станюта постоянно привозит бронзу — ну так к хорошему быстро привыкают! Знали бы они, чего стоит бронза чемпионата мира…
Лично я собой довольна, так хорошо, как в Штутгарте, еще нигде не выступала. И самой лучше похвалой для меня стало молчание Ирины Юрьевны после завершения каждой композиции. «Мелита, я ничего не могу тебе сказать, ты все сделала, ты — молодец!» — вот лучшая награда для меня.

— А у Любови Викторовны было, что сказать?
— Она мне все сказала еще накануне розыгрыша медалей в многоборье. Это было после финала в отдельных видах, когда я практически идеально нарисовала ленту, но решением судей пролетела мимо тройки, заняв четвертое место. И вот я сижу такая растерянная. На душе скребут вот такие кошки оттого, что я-то знаю — лучше композицию с лентой не сделала бы, и если за мой максимум не заслужила медаль, то что я вообще здесь делаю? Я чуть не плакала, было очень плохо. И тут вижу, что у двери стоит Люба, тоже на нервах. Когда она отправляла меня в гостиницу, сказала: «Не волнуйся, вот посмотришь — в многоборье у тебя все получится, справедливость восторжествует, потому что там (поднимает взгляд к потолку) все видят». И все, действительно, получилось.

— Клубный чемпионат мира прошел, как всегда — при сумасшедшем интересе со стороны японской публики?
— Как всегда. Японцы — благодатная публика, тонко чувствующая все, что так или иначе касается искусства. Они толпами ходят на выступления артистов балета, на художественную выставку, на концерты, и я рада, что в один ряд с этим они ставят художественную гимнастику. Пожелала бы белорусам развить в себе такое же чувство прекрасного, каким обладают жители Страны восходящего солнца.

— Ты часто мелькаешь в телевизоре в роликах «Бонаквы». А какой у тебя подход к рекламным предложениям? Какими критериями руководствуешься при выборе компании или продукта, которые захотели ассоциации с твоим именем?
— При выборе?! (Смеется). Предложение от воды «Бонаква» я встретила с радостью и с энтузиазмом. Потому что этот бренд сам по себе красив. А вода — она такая же, как мы — изящная, гибкая, мягкая.

— Желательно, чтобы она еще и вкусная была. А тебе самой нравится продукт, который рекламируешь?
— Я не смогла бы врать людям. «Бонаква» — на самом деле очень качественная и вкусная вода.

— Да, такая вот ненавязчивая реклама получилась. А с технической точки зрения — насколько тяжело сниматься в рекламе? У вас довольно дорогие ролики, со множеством компьютерных эффектов, когда перед камерой ты просто крутишь ленту, а на экране выходит, будто ты укрощаешь водную стихию.
— Сами по себе привычные гимнастические упражнения в кадре делать не тяжело. Даже когда элементы приходилось крутить в настоящей воде, как это было в первом моем ролике. Гораздо труднее, когда сценарий предполагает прямую речь. Видимо, ораторы мы так себе, а режиссерское доверие к нашим улыбкам убывает в прямой пропорциональности от затраченного на нас времени. Мы еще думаем, что улыбаемся, а на самом деле это просто уголки рта дрожат.
Вообще мне приятна такая усталость, такая вымотанность — не физическая, а именно эмоциональная. Мне кажется, как раз так должны уставать кинозвезды после своих самых главных ролей или музыканты с именем после мировых туров.

— Впереди у тебя и у нас Олимпиада в Рио-де-Жанейро. В плане подготовки к Играм будете с тренерами менять программу или просто отшлифуете наработанное?
— Обязательно поменяем. Еще не могу сказать, сколько упражнений — одно, два, три, а может все четыре. Открою небольшой секрет — уже есть три новые музыкальные композиции, с которыми пойду на Олимпиаду, и одно абсолютно новое упражнение. С каким предметом — не скажу. Пусть останется интрига.

— Проблемы акклиматизации тебя волнуют? Все-таки на другой конец света придется лететь, в перевернутый часовой пояс.
— В принципе, я уже репетировала этот момент, когда мы летали в Колумбию на Всемирные игры. Никакого особого дискомфорта тогда не испытала. Я вообще, как таракан — ко всему могу привыкнуть, ко всему приспособиться. Художественная гимнастика научила.