ЕВГЕНИЯ КАНАЕВА: «СЕЙЧАС ТРЕНИРУЮТСЯ МЕНЬШЕ, ЧЕМ МЫ В СВОЕ ВРЕМЯ»

Евгения – двукратная олимпийская чемпионка в личном многоборье. Других таких «художниц» в мире нет. И вряд ли появятся. По крайней мере, в ближайшее время. В Краснодар Канаева прилетела в качестве тренера. Правда, имена своих воспитанниц не сказала - ей виднее. А вот но на вопросы нашего корреспондента Евгения ответила с удовольствием.

- Вам нравится зал, где проводятся соревнования «художниц»? - Да, он неплохой. И девочки довольны.

- Вы и ваши воспитанницы видят разницу между Спартакиадой и первенством России? - Она есть. На первенстве России идет отбор в сборную. А здесь девочки представляют свой регион, добывают очки.

- В вашей карьере Спартакиады были? - Да, я выступала и по программе КМС и по «мастерам». Сейчас осталась только программа кандидатов в мастера спорта.

- Представляли Омскую область, где начали заниматься художественной гимнастикой или уже Москву? - Всегда представляла два региона . Свои корни нельзя забывать. Первый тренер закладывает очень много. Обычно детки переезжают в столицу к более опытным тренерам в 12-13-14 лет. Сестры Аверины, к примеру, в 14 приехали.

- Вы в каком возрасте перебрались в Москву? - В 12 лет меня первый раз пригласили на сбор. Тогда юниорки в Новогорске не тренировались. Но мне разрешили, и я росла рядом с Ирой Чащиной, Алиной Кабаевой, Ольгой Капрановой, Верой Сессиной.

- Сегодняшние девочки сильно отличаются от вас в этом возрасте? - Сейчас дети талантливее, но мотивировать их сложнее – слишком много соблазнов. Тренируются меньше. Я не видела таких, которые работали бы больше нас. Мы, кстати, тоже тренировались меньше той же Иры Чащиной.

- От чего зависит успех в художественной гимнастике? - Идеальных гимнасток не существует. Кому-то дается красота, кому-то шикарное тело, другим – великолепную технику. Чтобы все было сразу, случается редко.

- Расскажите, кого выводите на помост? - Говорить пока нечего. Они совсем еще «зелененькие». Но хорошие (смеется), у них – отличная школа и квалифицированные первые тренеры. Моя задача – поставить им программу мастеров спорта.

- На Спартакиаде-2017 выступали четыре мастера спорта международного класса. Вы в 14 лет были МСМК? - Наверное, да. Но это не всегда хорошо. Иногда пропадает стимул. Мне вот пошло на пользу. Мой тренер Вера Ефремовна Штельбаумс жила со мной в Новогорске и держала меня в ежовых рукавицах. Не у всех наставники имеют возможность постоянно быть на сборах. В становлении, конечно, очень активно участвовала и Ирина Александровна. Я была очень стеснительная и она меня постепенно раскрывала.

- Вам нравится работать тренером? - Очень. С удовольствием двигаюсь, чувствую предмет и психологию детей. Мне очень помогает то, что я была спортсменкой. Я получала удовольствие от гимнастики и хочу, чтобы воспитанницы тоже всегда испытывали такие же эмоции. Наш спорт – искусство и без души ничего не добьешься.

Почему знаменитая Евгения Канаева расплакалась в Баку ЭКСКЛЮЗИВНОЕ ИНТЕРВЬЮ HAQQIN.AZ

Эльмир Алиев, отдел спорта 20 апреля 2019, 14:28

Сегодня на Национальной гимнастической арене в Баку стартовал 2-й по счету турнир AGFJuniorTrophy по художественной гимнастике, в котором участвуют юные спортсменки из 20 стран.

В составе российской делегации в Азербайджан прибыла Евгения Канаева – единственная в мире гимнастка, сумевшая выиграть две Олимпиады в индивидуальных соревнованиях, многократная чемпионка мира и Европы. Сегодня Канаева входит в большой тренерский штаб сборной России. До начала турнира haqqin.az побеседовал со знаменитой спортсменкой.



- Евгения, Канаеву-гимнастку знает весь мир, а вот Канаеву-тренера – пока лишь узкий круг любителей гимнастики. Тренировать сложнее, чем выступать самой?
- Это абсолютно разные вещи. Тренер должен уметь объяснить, убедить, поддержать и иметь огромное терпение, понимая, что сразу не получится. Это многолетний труд. Чтобы чего-то достичь, нужно много терпеть, трудиться и где-то даже, скажем так, «проглатывать». Только так можно прийти к своей цели.

Тренировать я начала в конце 2015 года. Мне повезло, что я тренирую в сборной России с замечательными педагогами. Многому у них учусь.

- Я знаю, что Вы не очень любите говорить о своих подопечных, но все же хотелось бы услышать Ваше мнение. Например, о прилетевшей в Баку Софье Агафоновой.
- Софья – 2005 года рождения, вошла в этом году в сборную России. Да, я не очень люблю говорить о своих гимнастках. Не потому что боюсь, а считаю, что спортсменка должна сама говорить о себе своими результатами. А уже потом и мне можно будет что-то рассказать о них (улыбается).

- Своего первого крупного успеха Вы добились на чемпионате Европы 2007 года в Баку, на который попали в последний момент, заменив получившую травму Алину Кабаеву. Вы выступали в единственном виде и стали чемпионкой. А спустя год завоевали золото на Олимпиаде в Пекине. Получается, что если бы не случайное попадание и победа в Баку, то и пекинского золота могло бы не быть?

- Вы знаете, я ко всем соревнованиям относилась как к Олимпийским играм. Я – перфекционист. Всегда была очень придирчива к себе. И мой тренер Вера Штельбаумс научила меня относиться к каждому старту, как к последнему в жизни.

Да, действительно, я не прошла внутрироссийский отбор на чемпионат Европы 2007 года. У нас были равные показатели с Ольгой Капрановой, но она на тот момент была действующей чемпионкой мира. А в моем активе тогда были только победы на Кубках мира. Поэтому наш главный тренер Ирина Винер предпочла отправить на чемпионат Европы в Баку более опытную девочку.

Я была очень расстроена, что не попала на чемпионат Европы. Но, конечно же, никому не желала травмы. Однако в последний момент из строя выбыла Алина Кабаева. Я в то время была в Италии. Мне позвонили и попросили срочно приехать. Я приезжаю в Москву за два дня до вылета в Баку. Начинаю тренировать все четыре вида, потому что не знаю, на какой именно предмет меня заявят. И только в Баку мне тренеры сказали, что я буду выступать с лентой.



Для меня это был эмоциональный всплеск. Я даже не знаю, почему я заплакала после того, как выступила в финале. Ирина Александровна не очень любит, когда кто-то плачет. Она за позитив и улыбки. Я думаю, что мои слезы были связаны с тем, что я лишь в последний момент попала на чемпионат Европы. Конечно, я была очень счастлива. Я не ожидала такого результата.

Так что Баку сыграл важную роль в моей карьере. Я с него начинала. Да и чемпионат Европы 2009 года, который также проводился в Азербайджане, тоже был очень важен для меня. После победы на Олимпиаде в Пекине я очень боялась, что начну хуже выступать. Поэтому я даже не отдыхала после Игр. Через неделю после Пекина возобновила тренировки.

- В 2012 году Вы выиграли еще и Олимпиаду в Лондоне. Вы – единственная в мире 2-х кратная олимпийская чемпионка в многоборье. В условиях современной художественной гимнастики такой результат очень сложно повторить. Нужно лидировать на протяжение двух олимпийских циклов – целых восемь лет. Это реально?
- Так получилось, что первый цикл был у меня неполным. Я перешла во взрослую гимнастику лишь за два года до Олимпиады в Пекине. Сегодня я была бы счастлива, если бы появились не только 2-х кратные, но и 3-х кратные олимпийские чемпионки (улыбается). Я восхищаюсь нашими нынешними сборницами и теми, кто с ними соперничает. Стало очень интересно, есть большая конкуренция. И сейчас другие правила: сделаешь ошибку – пиши пропало. Раньше не так сильно наказывали за ошибку. Поэтому нужно настолько отточить программу, чтобы на ковре у тебя не было никаких сомнений.

- Бытует мнение, что изменения в правила художественной гимнастики вводятся для того, чтобы мир смог догнать и перегнать Россию. Вы тоже так считаете?
- Нововведения рассчитаны на всех. Россия не мешает никому делать те или иные элементы. Мы не ставим никому подножку. Все имеют равные шансы. Просто в России очень хорошее, серьезное отношение к спорту. У нас если девочка или мальчик занимаются спортом, то практически отдают этому все свое время. В Европе это не всегда так, и, возможно, из-за этого у них хуже результат. Хотя вот, к примеру, итальянки сейчас очень сильные. У них тренеры - преданные гимнастике люди. Только так, мне кажется, можно достичь результата.

- Согласны с утверждением, что российская художественная гимнастика держится на Винер? И что будет с ней без Ирины Александровны?
- Ну, во-первых, Ирина Александровна моложе всех нас (улыбается). У нее самая молодая душа, она – самый энергичный человек в нашей сборной. Ирина Винер всем поможет, всех поставит на место. Она может жестко сказать обидное, но потом найдет способ отблагодарить тебя за твое терпение. Ирина Александровна ценит каждого, кто рядом с ней. У нее есть огромный плюс: она привлекает к работе многих специалистов. Она ценит труд тренеров, которые вместе с ней работают, умеет с ними работать. А это очень сложно. Винер – хороший психолог, умеющая найти подход к каждому. Она обязательно приедет на чемпионаты Европы и мира, которые пройдут в этом году в Баку. Это самые основные старты. Тем более ее здесь всегда очень хорошо встречают (улыбается).



- А Вы сами до этого когда в последний раз были в Баку?
- В 2009 году на чемпионате Европы. Приехала спустя 10 лет, и впервые вижу ваш новый зал. Я в восторге от него! Это просто потрясающе. Я нигде раньше не видела, чтобы и арена, и тренировочный зал были под одним потолком. Я очень рада за Азербайджан, за всех девочек, которые здесь тренируются и будут тренироваться.

- Удавалось все эти годы следить за развитием художественной гимнастики в Азербайджане?
- Да. У вас очень сильный тренер – Мариана Василева. У вас очень техничные девочки. И благодаря великолепным условиям больше детей стало заниматься художественной гимнастикой. Благодаря им же загорелись глаза у тренеров, ведь им созданы комфортные условия для творчества. Поэтому рано или поздно у вас будет результат. Да и был он у вас много лет.

Азербайджан снова выстрелит. Бывает иногда затишье, а потом громкий успех. Это спорт, тут бывают волны. Девочки у вас очень способные, очень красивые. Поэтому у азербайджанской гимнастики будет все хорошо.

Кстати, моя лучшая подруга – азербайджанская гимнастка Динара Гиматова (призер чемпионатов мира и Европы 2007 года, участница Олимпиады в Пекине – haqqin.az). Это мой самый близкий человек, самый родной. Динаре повезло, что она выступала за Азербайджан. А вам повезло, что такая гимнастка представляла вашу страну.

https://haqqin.az/news/148817

Евгения Канаева – La Personne

Как единственная в мире двукратная Олимпийская чемпионка в индивидуальном многоборье не смогла расстаться с художественной гимнастикой?

Евгения, расскажите, пожалуйста, как вы пришли в художественную гимнастику?

У меня бабушка была большой фанаткой художественной гимнастики и фигурного катания, а мама занималась этими видами спорта. На гимнастику меня привела бабушка, хотя мама была против. У нее не было данных, были очень тугие связки, но при этом она была очень трудолюбивая и координированная, и ей удалось стать Мастером спорта. Маме казалось, что у меня не получится: я вроде была миниатюрная, но у меня были пухлые щечки, и я была очень косолапая. Многие знакомые смеялись: «Вы на гимнастику, вы точно уверены?» – а бабушка всегда говорила: «Мы ножки подправить, и вид спорта красивый». В спортивной школе, где работали Вера Ефремовна Штельбаумс и Елена Николаена Арайс, меня определили в слабую группу, потому что я пришла позже своего возраста. Однажды бабушка случайно привела меня на утреннюю тренировку, и Вера Ефремовна сказала: «Что это вы утром пришли? У вашей группы тренировка вечером». Бабушка разнервничалась: «Ну раз не пускаете нас утром, мы вообще больше не придем!» – Вера Ефремовна сказала: «Ну, ладно, идите». Да, бабушка у меня с характером! После этой тренировки Вера Ефремовна подошла к бабушке и сказала: «Давайте, вы еще утром придете». Так Вера Ефремовна и оставила меня в сильнейшей группе, которую она тренировала.

Почему Вера Ефремовна обратила на вас внимание?

Вера Ефремовна не сразу меня тренировала, она взяла меня в группу, но потом часто уезжала с Ирой Чащиной. Она всегда за мной следила, переживала за меня, пожалуй, она такой тренер, для которого главный талант – трудолюбие. У спортсмена могут быть какие-то недостатки, но их можно исправить, если есть трудолюбие. Вот она всегда на это обращала внимание. Были девочки фактурные, с хорошими физическими данными, а, как правило, получается у тех, кто прежде всего трудолюбивый. Многие говорили, что из меня может ничего не получиться, но она во мне видела трудоголика, а я не обижалась и научилась спокойно воспринимать критику.

Вам сразу понравился рабочий процесс в зале и, вообще, гимнастика?

В 7-8 лет мне принесли кассету с выступлениями гимнасток, мне так запомнилась Яна Батыршина! Я даже не заметила, какое место она заняла, но на меня колоссальное впечатление произвело ее упражнение с мячом под музыку из балета «Шахерезада». Она тогда еще делала очень сложный элемент «затяжка-заднее», который потом назвали элементом Утяшевой, хотя первым его сделала именно Батыршина. Яна меня очень вдохновила, я пошла на диван учить этот элемент, потому что боялась упасть, не понимала, как его делать. Позднее моим примером, конечно, была Ира Чащина. Мне повезло, ведь она периодически тренировалась с нами на площадке, когда со сборов приезжала. Я заражалась художественной гимнастикой каждый день, специально оставалась, чтобы посмотреть на других гимнасток. Конечно, все это было с подачи бабушки. А мама всегда говорила: «Если ты чем-то занимаешься, то делай это осознанно и с полной отдачей; трудись честно, не думая – получится или нет».

Когда встал вопрос о том, что нужно заниматься спортом высших достижений?

Когда мне было 10-11 лет, Вера Ефремовна брала меня с собой в Новогорск, где работала с Ирой Чащиной, а потом меня пригласили в юниорскую сборную. Но этого заранее никто не может предугадать! Я сейчас вижу, как многие родители приходят и говорят: «Моя дочь будет звездой». В принципе, даже грамотные тренеры не могут сказать, что ждет гимнастку впереди. Например, можно отметить, что у девочки есть фактура, хотя фактура во время переходного возраста может поменяться. Все очень-очень индивидуально. В моем случае переход в спорт высших достижений произошел за счет моего дикого желания, которое сформировалось в омской школе, где все было очень строго – заняла место – хорошо, но завтра нужно опять сначала работать. Не было такого акцента, что ты лучше других. Тренируется 30-40 человек на площадке, и ты такая же как все, не важно, что ты поехала на соревнования, важно только трудиться. Нас в Омске никогда не выделяли, наоборот, могли и поругать, и пожурить, но все это, конечно, было по делу. Именно в омской школе никогда не хвалят, потому что дети реагируют по-разному, когда их начинают в маленьком возрасте возносить, некоторые становятся о себе высокого мнения и перестают слушать тренеров, а если перестаешь слушать тренера, то результат упадет молниеносно, какой бы ты талантливой при этом не была. Конечно, идеально, если мама или тренер могут объяснить это ребенку.

В чем еще отличия омской школы?

В Омске художественная гимнастика, пожалуй, самый популярный вид спорта. В омской школе физически очень сильные дети, они обладают прекрасной базой, которая выработана поколениями великих тренеров: Галиной Павловной Горенковой, Верой Ефремовной Штельбаумс и другими. Сейчас все это передается молодым тренерам.

Что было самым сложным, когда вы попали в сборную команду России?

Сначала тяжело пробиться и заработать себе имя. Гимнастке в сборной сложно преодолевать себя, находить мотивацию, не обращать внимание, когда возникают неприятные ситуации, когда идет соперничество. Для меня важнее такая система – всегда оставаться человеком, никогда не обсуждать соперника и учиться у него. Нужно относиться ко всему очень холодно, не реагировать и просто слушать своего тренера. У нас субъективный вид спорта, но рано или поздно все встает на свои места. Независимо ни от чего! Кто заслуживает – тот и становится чемпионом.

Смогли бы вы справиться со всеми трудностями в Новогорске, если бы там не было личного тренера – Веры Ефремовны?

Этого не произошло, поэтому об этом никак нельзя говорить. Я себя от Веры Ефремовны отделять не могу. Я безмерно счастлива, что попала к ней в руки, что она прошла со мной весь этот сложный путь, и я всегда буду благодарна своему тренеру. И счастлива, что попала в Новогорск в эпоху Ирины Александровны Винер, потому что у каждого тренера свое видение, оно иногда может не совпадать, но у Ирины Александровны главный плюс в том, что она находит общий язык со всеми. А это очень сложно, потому что у каждого свои амбиции, каждый хочет нравиться главному тренеру. И, слава Богу, есть выработанная система – у нас все друг к другу прислушиваются. Все получилось, как получилось, и дало свой результат. Каждый, кто был рядом, внес свой вклад в эти победы.

У вас с детства был характер или спорт его воспитал?

Спорт воспитал, коллектив воспитал, потому что в коллективе тоже были разные ситуации. Все же люди разные. Для меня самое страшное – это какие-либо конфликты. Я не люблю конфликты, для меня можно все миром решить. Бывали сложности только в этом. Я закалялась постепенно, холоднее ко всему относилась, уходила от таких ситуаций. В рабочем плане преодолевала себя постоянно, тренер говорила: «Устала? Надо сейчас еще доработать! На усталости самая лучшая работа!». И я себя преодолевала и делала еще, хотя я не была выносливая. Мне в детстве врачи говорили, что у меня мышечная слабость, потом я смогла наработать выносливость.

А выигрывать сложно?

Я скажу так, когда я думала о победе – я всегда проигрывала. После неудачи я винила себя: что не доработала, что неправильно подошла к старту. Я с детства запрещала себе делать ошибки даже на тренировках, ставила цель – начинать соревнования уже на тренировках. Я всегда думала, что все остальные лучше меня, и это помогало мне выигрывать. Когда со мной выступали Оля Капранова и Вера Сесина, мне казалось, что я никогда до них не дотянусь, потому что у них прекрасные данные, они очень красивые. Потом я отмечала, что Даша Кондакова мощная, динамичная с удивительными поворотами. Я восхищена ей, потому что она уникальная гимнастка. У Даши Дмитриевой была неимоверной красоты пластика. Мне повезло, что я выступала с такими девочками. Я себя не считала какой-то особенной. В моей карьере как-то все совпало: совпало трудолюбие моего тренера, доверие Ирины Александровны, ведь она мне доверила выступать на первой Олимпиаде, хотя Оля Капранова и Вера Сесина четыре года шли к этим соревнованиям.

Фанатизм в спорте – это хорошо или плохо?

Я была фанатичной. Но, конечно, я прислушивалась к советам тренеров. Иногда, когда они говорили – «Хватит», то я назло делала еще, да, и такое бывало. Я абсолютно не идеальная, хоть и говорят, что я трудолюбивая и сама себя сделала. Нет. Со мной столько занимались! Я обычный человек, рабочий материал. Просто я любила свое дело. На самом деле мне повезло с родителями и с тренерами. Но, наверное, важно все это ценить. Успех состоит из маленьких действий и моментов.

Расскажите, пожалуйста, каково это – попасть на Олимпиаду?

В 2006-2007 году Вера Ефремовна хотела поставить меня в групповое упражнение, потому что было большое соперничество в личной программе. Вера Ефремовна продумывала все варианты, чтобы я выступала на всех стартах. Я отказывалась от группового, и не потому, что я его не люблю, а потому, что я очень хотела выступать именно в личном, и очень в это верила.

2007 год был очень сложный, особенно, когда я отбиралась с Алиной Кабаевой, Верой Сесиной и Олей Капрановой на Чемпионат Европы. У нас с Олей были равные шансы по выигрышам стартов: два выиграла я, два – она, при этом Оля уже была с титулом Чемпионки Мира. Ирина Александровна приняла решение, что выступают Алина, Вера и Оля. Алина, конечно, была вне конкуренции, но за два дня до Чемпионата Европы у Алины случается травма. Я была в Италии, мой соревновательный сезон закончился, а новый должен был начаться с осени. Я помню, мне разрешили не тренироваться, есть пиццу и отдыхать. А я так разозлилась и пошла тренироваться в полную силу. Бывает же у ребенка, когда он делает все наоборот. И потом звонят Вере Ефремовне и говорят, что, скорее всего, я буду выступать. По идее, Ирина Александровна могла дать возможность Вере и Оле выступать с четырьмя видами, но Ирина Александровна доверила выступать и мне. Я всегда мечтала выступать на всех главных стартах. Я любила и тренироваться, и выступать, я была голодная до всего.

С каким видом я буду выступать, решалось за два дня до отъезда. В итоге, все окончательно было решено только на опробовании площадки. После того как я выиграла Чемпионат Европы, мне сказали: «Все! Теперь ты готовишься на Чемпионат Мира, отбираешься на Олимпиаду!»

На Чемпионате Мира я выступала только с одним видом – лентой. Соревнования были тяжелые, но у меня уже была натренирована выносливость, и когда я выходила выступать, то и страха уже даже не было. У меня не было потерь, но я сделала шаг на повороте. Была дико недовольна собой, и потом Ирина Александровна сказала в интервью, что в Олимпийскую сборную входят по результатам Чемпионата Мира — Вера и Оля. Я прочитала это интервью и думаю: «Ну все, на мне крест поставили». У спортсменов такое часто бывает, каждый же хочет быть особенным.

В 2008 году я ни на что не надеялась, думала – как будет, так и будет. Я не считала ни в коем случае, что я лучше Веры и Оли, просто как любой человек и спортсмен, очень хотела поехать на Олимпиаду.

Вы помните свои впечатления, когда оказались уже в Пекине на Олимпиаде?

Я не могла поверить, что нахожусь на Олимпиаде. Помню, сидим мы с Верой Ефремовной, и я ей говорю: «Неужели мы на Олимпиаде!» В квалификации на первом же предмете я потеряла скакалку. У меня был такой шок! Мне Вера Ефремовна сказала: «Главное в финал попасть, в десятку». А я сижу и думаю: «Боже мой! Мама смотрит, Вера Сесина, которая должна была выступать на Олимпиаде и которая могла выступить лучше меня, тоже смотрит, а мне говорят про десятку». Я потом просто делала все на автомате, потому что была паника, внутри мысли носились различные, я вспомнила обо всех, подумала, что на меня положились. Было слишком много эмоций, но потом я успокоилась.

Вы следили за результатами Ольги Капрановой на этих соревнованиях?

Я ни с кем никогда не соперничала, у меня был задача сделать то, что отработала и все. Но во время многоборья очень переживала за Олю Капранову. Мы встретились с ней, когда она потеряла булавы, я не знала, как она выступила, но она зашла белого цвета, была такая бледная! Это, конечно, страшно! Человек, который всю жизнь идет и готовится к Олимпиаде, к своей мечте – пережить это очень сложно. Но, наверное, Бог дает испытания не просто так. Помню, за Олю было так больно. Просто по-человечески было очень жалко. Потом я не поехала в русский дом, осталась с Олей, она очень переживала, в такие моменты кажется, что вся жизнь рухнула. Она – молодец, смогла подняться и выступила на следующий год на Чемпионате Мира.

Как вы нашли стимул готовиться к следующей Олимпиаде, уже выиграв одну Олимпиаду: все начинать заново, новые четыре года, полных лишений, ежедневных тренировок и преодолений?

Ко второй Олимпиаде идти было еще сложнее. Менялось тело, я иначе чувствовала себя на площадке в течение последующих четырех лет. В 2009 году у меня не было сил – подкашивались ноги. Со мной уже выступали молодые звездочки Даша Кондакова и Даша Дмитриева. Молодежь толкала, и мне помогала эта мотивация.

В 2010 году на Чемпионате Мира было тяжело, я не попала в один вид – ленту. Сложно было моему тренеру, Вере Ефремовне, потому что морально она привыкла на меня надеяться, что я стабильна, что я хорошо тренируюсь и выступаю. Ей казалось, что все – это начало конца. В нашем виде спорта есть такая особенность: если ты чуть расслабишься, то тебя тут же заменят, так как скамейка запасных очень большая. Это спорт, и побеждает сильнейший. Очень легко потерять свое имя. Не хочешь упускать свое место – нервы в кулак и работай!

Евгения КанаеваБолее того, я понимала, что за столько лет поднадоела, и мы вместе с Верой Ефремовной, Ириной Борисовной Зеновкой и Ириной Александровной искали что-то новое. Мы придумывали новые фишки. Эти сложности закаляют, у любого спортсмена за спиной много трудностей, разных ситуаций, просто не многие об этом говорят, а все видят красивую картинку. На самом деле, очень сложно преодолевать, идти дальше, бывает, руки опускаются, и ты не можешь вообще с кровати встать.

В 2011 году начались проблемы с весом. Я помню мы очень много тренировались, но Вера Ефремовна говорила, что мы меньше всех тренируемся: «Мы мало работаем, Женя! Надо больше работать! Надо еще проверить!» Вера Ефремовна работала нон-стоп, даже Ирина Александровна иногда останавливала нас.

Несмотря на проблемы с весом, у меня было очень много сил, я делала четыре вида утром, и четыре вида вечером. Мне все это было в радость. Вообще, последние два года я наслаждалась работой, повзрослела внутренне и физически, у меня окреп организм.

Что вы запомнили на второй Олимпиаде?

На второй Олимпиаде я в первый день в квалификации опять потеряла предмет. Вера Ефремовна сидела расстроенная, я ее успокаивала и говорила: «Зато как мы тренировались! Какой чудесный сбор у нас был!» К этой Олимпиаде я шла осознано, все понимала. Последний вид, ленту, я делала прощаясь. Помню, как в конце подняла руку всем помахать и дала всем понять, что это мой последний выход. Я говорила всем «До свидания!». Я знала об этом заранее, но Вере Ефремовне было очень тяжело это принять, потому что мы очень-очень сильно привыкли друг к другу.

Что самое главное нужно не потерять спортсмену, который идет к Олимпиаде?

Веру! Может никто не верить, а ты должен верить в себя, в свою цель, в свою мечту, в своего тренера. Идти несмотря ни на что. И самое главное – это труд, без него ничего не будет!

Вы с Верой Ефремовной работали сначала над техникой, а потом над артистизмом, или наоборот?

Сначала она давала мне больше физики, очень много работала над моими стопами, ставила технику. Когда я уже была готова, мы начинали работать над выразительностью.

Как сформировался ваш стиль движения?

Я была достаточно закомплексованная по жизни, мне казалось, что я хуже всех, у меня все не так, и все плохо. Во взрослом возрасте я начала сама что-то добавлять, наверное, перестала стесняться. Хореограф Ирина Борисовна Зеновка нашла какие-то ключики ко мне, Вера Ефремовна поставила всю технику, потому что если не имеешь базы, то не можешь ни на что новое и интересное решиться. И, конечно, Ирина Александровна помогала, работала со мной над эмоциями.

Я вообще по натуре эстет. Мне нравится смотреть и балет, и танцы, а потом все это анализировать. Я даже сейчас, работая тренером, стараюсь все это показать детям и применить на них. Мне не нравится упражнение, которое состоит только из набора элементов. Я бы хотела сделать так, чтобы у каждой девочки был свой стиль, особенно в личной программе.

Почему вы решили стать тренером?

Мне кажется, что я с самого начала хотела стать тренером. Мне всегда Вера Ефремовна говорила, что у меня хорошие задатки для тренера, и, более того, она меня «заразила». И вообще у меня никогда не было чувства, которе возникает у многих – закончу спорт и больше никогда в зал не войду. Может быть, потому что у меня все как-то позитивно было в карьере, хоть и непросто.

Каких гимнасток вы сейчас тренируете?

Юниорок.

Что самое сложное в работе с юниорками?

Юниорок сейчас необходимо готовить так, чтобы у них была хорошая база, чтобы они были готовы к любым нагрузкам. Потому что пока они маленькие, им можно многое дать, когда они начнут расти и меняться, то появятся другие проблемы. У них начинает меняться характер, пубертат, им кажется, что к ним придираются, что им дают очень большую нагрузку, хотя это не так, ведь каждый тренер хочет, чтобы гимнастка как можно дольше пробыла в спорте. Над всем этим нужно очень много и кропотливо работать! И не всегда хорошая юниорка может стать хорошей сеньоркой, это, можно сказать, редкость.

В тренировочном зале гимнастка для вас, в первую очередь, спортсменка или человек?

Человек. Для меня это важно, и я не хочу это менять. Мы все, прежде всего, люди, но тем не менее, работая в сборной, я обязана хорошо работать и показывать результат. Конечно, не хочется совершать ошибки и не хочется, чтобы дети их совершали. Но, честно говоря, дети учатся только на своих ошибках. Поэтому, когда мы слишком оберегаем ребенка, нам только кажется, что мы полностью его защитили. На самом деле, ребенок все равно получит то, что должен испытать.

Чему самому главному вы учите своих гимнасток?

Любить свое дело, своих родных и всех, кто их окружает. Быть преданным. Ни на что и ни на кого не обижаться, потому что жизнь у нас и так короткая. Относиться к тому, что им дано, как к дару, потому что им, действительно, повезло заниматься самым красивым видом спорта. Они танцуют, они поют своим телом. Я очень хочу, чтобы они любили художественную гимнастику так же, как и я.

И последний вопрос, который я задаю всем: художественная гимнастика – это спорт или искусство?

Художественная гимнастика – это вид спорта, который не может быть отделен от искусства и существовать без него.

https://www.lapersonne.com/post/evgenija-kanaeva/

Евгения Канаева: «Я — самый счастливый человек»

Сегодня отмечает свой день рождения Евгения Канаева: единственная в истории художественной гимнастики двукратная олимпийская чемпионка в индивидуальном многоборье и обладательница 17 золотых медалей чемпионатов мира, что является рекордом даже с учетом блестящей карьеры трехкратных абсолютных чемпионок мира Яны Кудрявцевой и Дины Авериной.

О жизни, спорте и нелегкой роли лидера в большом интервью Евгении для Международной федерации гимнастики FIG.

FIG: Как бы вы описали свой характер, как личность и как гимнастка? Это разные персонажи? Были ли вы другими в спортзале и вне его?

Е.К.: Думаю, что нет, не разные. В жизни я общительная, деятельная, достаточно терпеливая. И в спорте мне это очень помогало. Общительность помогает, когда работаешь в тандеме с тренером и прислушиваешься друг к другу, это даёт хороший результат работы. Целеустремлённость тоже была, очень любила достигать цели, начиная с внешнего вида и рабочих моментов: изучение новых элементов, определенное количество чистых прогонов. Порой невыносимо тяжело, но это того стоит. Ещё обожала смотреть , как тренер радуется нашим совместным успехам. По жизни я самоед, очень много себя критикую. И в спорте тоже это было. Может это и помогало в какой-то степени, никогда не была довольна собой.

И как гимнастка, и как личность, я очень эмоциональная. В спортзале были и вспышки эмоций, и разочарование, и усталость. Насыщенная была у меня спортивная карьера и разные этапы были: и трудности, и взлёты.

FIG: Яна Кудрявцева однажды сказала, что узнала, что значит быть трудягой, наблюдая за вами. Что вы сделали такого, что опередили всех своих соперниц, особенно в сборной России, где скамейка запасных такая длинная?

Е.К.: Я никогда не думала, что я лучше всех, даже когда выигрывала. Пересматривала соревнования, анализировала много. Восхищалась спортсменками нашей сборной, гимнастками из других стран, училась у них многому.

Мне очень повезло с тренерами: Верой Ефремовной Штельбаумс и Ириной Александровной Винер-Усмановой. И с людьми, которые меня окружали. Даже те люди, которые меня критиковали, а их было немало, так как конкуренция большая и у каждого тренера своя звездочка, в какой-то степени мне помогли. Критика помогала обратить внимание на мои слабые стороны. Я этим пользовалась, работала ещё больше и старалась исправить так, чтобы не к чему было придраться.

Конечно, меня научило трудиться окружение, начиная с моей семьи и заканчивая тренерами. Я очень любила и люблю художественную гимнастику. Порой я не замечала трудностей, потому что занималась и занимаюсь любимым делом.

FIG: Много ли вы общались с болельщиками, когда были гимнасткой? Какое высказывание о вашей спортивной карьере – самое приятное для вас?

Е.К.: Общалась! И это меня очень мотивировало! Это невероятно приятно — выступать, когда скандируют твоё имя и твою страну. Ты готов сворачивать горы и делать невозможное.

Мне дарили много подарков, сделанных своими руками, талисманы, стихи. Их очень много, но каждый в моем сердце.

Относительно недавно ко мне подошла девушка и попросила, чтобы я ее обняла. Она расплакалась у меня на плече и рассказала, что мои выступления помогли ей пережить тяжелейшую травму. Когда она смотрела на мои выступления и на победы, это ее вдохновляло встать на ноги и преодолеть трудности. Это тронуло до слез.

FIG: Что заставило вас после успеха в Пекине продолжить заниматься художественной гимнастикой? Некоторые гимнастки чувствуют, что после завоевания олимпийского золота их миссия в спорте завершена. Почему вы решили продолжить?

Е.К.: Мне было интересно пройти весь олимпийский цикл по сеньорам, это был мой вызов самой себе. Но у меня изначально не было в планах заканчивать после Пекина. Я «голодная» была в спорте, чувствовала, что ещё не все показала.

FIG: Какими гимнастками, из художественной гимнастики или из других дисциплин, вы восхищались, когда росли, и почему вы восхищались ими?

Е.К.: Когда мне было 6 лет, первая, кого я увидела по телевизору —это Яна Батыршина с мячом. Для меня это было что - то невероятное. Потом Ирина Чащина. Мы тренировались у одного тренера, и мы обе из Омска. Ира была необыкновенная: она была пластичная, в то же время очень сильная, прыгучая. Алина Кабаева - очень позитивная, от неё всегда шёл позитив и уверенность, делала сложнейшие элементы тела с такой лёгкостью, как будто ей это ничего не стоило.

Ещё мне нравилась Динара Гиматова. Я ее увидела первый раз по телевидению ещё будучи юниоркой. Она делала булавы под танго очень харизматично и технично. В дальнейшем, когда я попала в сборную России, Динара и Ира были мне помощницами, очень поддерживали. Мне очень повезло, что я тренировалась рядом с ними.

FIG: Какими словами вы бы описали свой стиль художественной гимнастики?

Е.К.: Мне нравилось делать разные образы, потому сложно сказать. Я получала наслаждение, когда чувствовала полное слияние с музыкой в каждом упражнении. У меня был прекрасный постановщик Ирина Зеновка, которая раскрывала во мне новые возможности.

FIG: Что было для вас самым трудным в течение вашей карьеры?

Е.К.: В 2006-2007 годах , когда начала выступать по сеньорам, было непросто. Это тот момент, когда ты начинаешь выступать с девочками старше себя и надо выглядеть достойно на их уровне.

Потом после первых ОИ переход на новые правила и продолжение спортивной карьеры после взлёта - это было жутко тяжело и морально, и физически.

2011 год, когда оставалось меньше года до олимпиады, а у меня начались проблемы с весом. В выходные дни приходилось не есть, что бы не набрать вес. В тренировочные ела как птичка, только утром и в обед. Но было ради чего.

Самое трудное - не терять веру, когда все идёт против тебя. Когда разочарована в самой себе, находить силы и заставлять себя дальше работать.

FIG: Вы побеждали так часто, что многие считали вас непобедимой. Было ли это неким психологическим давлением, либо придавало вам уверенности?

Е.К.: Давление было, я понимала, что чтобы быть лидером, надо ещё больше работать и ещё больше придумывать нового, чтобы не было скучно зрителю и судьям. Победы дают как уверенность, так и испытание на прочность. Непобедимой не считала себя и понимала , что не будет меня - будет другая спортсменка.

FIG: Была ли ваша вторая Олимпиада легче первой? Почему да или почему нет?

Е.К.: И первая, и вторая были сложными. На первой Олимпиаде был сложный отбор. Изначально в конце 2007 года озвучили, что я не попадаю в основной состав. Казалось, что попасть на ОИ нереально. Но потом пошли старты за стартом, я стала ездить на все Гран-при и на Кубки мира. Моему счастью не было предела, обожала выступать. Уже не задумывалась, смогу ли я попасть на Олимпиаду. Просто получала удовольствие от момента. И потом по спортивному принципу меня взяли в состав на ОИ.

Я тогда не понимала, что происходило вокруг. И были люди, которые не верили, что я хорошо выступлю и справлюсь на Олимпийских играх. Психологически было очень тяжело. На самих ОИ я была в полной эйфории, что я на Олимпиаде, для меня это была сказка.

Мне тогда помогли тренеры, чтобы я морально этот груз выдержала. Вера Ефремовна говорила: «Выступай, как на школьных соревнованиях». Она понимала, что я очень ответственный человек. Пыталась меня так успокоить. Ирина Александровна говорила мне: «Забудь об ответственности и просто выступай». Было очень спокойно и комфортно. Первый выход только нервозный был, я думала у меня сердце из груди выскочит. А потом, слава Богу, все пошло хорошо.

Вторая Олимпиада далась очень непросто. Большая конкуренция в сборной, где ты просто не имеешь права расслабиться. Моложе меня девочки, которые ещё не испытали, что такое победы, и жажда победить у них была велика. Я каждой из них благодарна очень. Мы росли вместе, как спортсменки. От старта к старту прогрессировали.

Еще было не просто совладать со своим весом, приходилось очень себя держать в руках. Но желание попасть на вторую Олимпиаду и достичь цели росло во мне все больше и больше. Все те сложности, которые были на пути, они сделали меня сильнее.

FIG: Когда вы так много выигрываете, чувствуете ли вы себя обязанной поддерживать свой уровень, чтобы продолжать выигрывать? Вы боролись с этим?

Е.К.: Да, это большая ответственность. От тебя все постоянно ждут чего - то нового. Когда ты лидер, и если ты хочешь им оставаться, ты должен превосходить себя прежнего с каждым сезоном, удивлять новыми элементами, образами. Я очень любила сам процесс. Мне нравилось придумывать новые элементы, всегда хотелось что - то делать такое, что сложно повторить.

FIG: Какой лучший совет вы получили как гимнастка?

Е.К.: Ничего волшебного: трудиться, трудиться и ещё раз трудиться. И ещё: в любой ситуации главное - оставаться человеком.

FIG: Как изменилась художественная гимнастика с 2012 года по настоящее время? Что вы чувствуете, когда смотрите её сегодня?

Е.К.: Изменилась очень . Девочки сейчас работают на очень большой скорости. С предметом стали виртуозней работать. Стала неограниченной оценка трудности предмета и тела. Девочки стараются успеть сделать как можно больше трудностей предмета, чтобы заработать больше баллов. Очень непросто соединить сложность с артистичностью, создать шедевр из композиции.

Очень немногие сейчас могут показать индивидуальность. Потому что не каждый будет рисковать и тратить кучу времени и сил на отработку оригинальных сложных элементов и образов. Но тот, кто это делает, вызывает восторг и уважение. Я понимаю, какой это труд ежедневный и какая это самоотдача гимнасток, тренеров, хореографов и всего персонала команды.

FIG: Почему вы решили стать тренером по художественной гимнастике? Что, по вашему мнению, вы должны вернуть спорту?

Е.К.: Я обожаю свою работу, я - самый счастливый человек, потому что я занимаюсь любимым делом. Когда я работаю с людьми, то испытываю вместе с ними эмоции, получаю адреналин, радуюсь за них каждому успеху, поддерживаю в трудные моменты, учу преодолевать и не опускать руки. Вместе с ними продолжаю учиться.

Оставляю частичку своей души в каждой гимнастке, с кем работаю. Мне кажется, что только через любовь к людям и к любимому делу может что - то получиться. Стиль, вдохновение, индивидуальность, любовь.

https://vk.com/@rgymru....helovek

"Некоторым голову сносит". Канаева о слезах, тайнах и закулисье "художниц"
10:00 09.12.2021
Александр Бокулев Заместитель руководителя редакции РИА Новости Спорт

Два олимпийских золота в индивидуальном многоборье, 17 побед на чемпионатах мира, россыпь иных регалий, преданность своему делу и признание миллионов болельщиков — все это про Евгению Канаеву. Сейчас самая титулованная спортсменка в истории художественной гимнастики работает в сборной России, воспитывает сына и верит, что каждый из нас любовью может сделать этот мир чуть лучше. Об этом и многом другом великая чемпионка откровенно поговорила с РИА Новости.

— Как вам минувший и крайне насыщенный сезон в художественной гимнастике?
— Очень сложный. Вся наша большая сборная пережила колоссальный стресс (от переноса Олимпийских игр), потому что в нашем виде спорта отрезок в год крайне важен. Выжить в нем очень сложно, потому что каждый год нужно подтверждать свое лидерство, а это не так просто, как кажется. По себе знаю, как трудно стать лидером, удержать этот статус, особенно когда ты уже поднадоел победами и твои недостатки активно выискивают. Ты уже себя ломаешь, постоянно совершенствуясь и удивляя своими программами.
Плюс во многих видах спорта карьера все-таки дольше, а у нас пройти олимпийский цикл — как прожить целую жизнь. Сезон практически круглый год, все полностью погружены в тренировочный процесс, сборы, соревнования. Как ты пришел в гимнастику с малых лет, так и это и не прекращается.

— Как не потерять голову и можно ли вообще абстрагироваться от психологической нагрузки при таких условиях?
— Спортсмен всегда испытывает тревогу, волнение. Это нормально, просто надо уметь владеть собой, своими эмоциями. Мне кажется, нужно больше сосредотачиваться на том, что спортсмен занимается своим любимым делом. Мы делаем все возможное. Нет ни одного спортсмена, который бы прошел легкий путь к Олимпиаде, — такого просто не существует. Те же сестры Аверины в этом плане всегда себя держали в форме и постоянно доказывали, что лучшие в сборной России.

— За счет чего Дина и Арина стали главными звездами нашей художественной гимнастики?
— Вера Николаевна (Шаталина) взяла их, когда… Не могу сказать, что на них рассчитывали. Как правило, у нас в первую очередь обращают внимание на внешность и на эффект, безумно важны энергетика, красота. Аверины же и сейчас выглядят очень молодо, и я их понимаю — у меня было такое же развитие. У всех этот процесс складывается по-разному, поэтому крайне велика роль первого тренера. В случае с Авериными это Лариса Белова, которая заложила им базу. Потом уже Вера Николаевна прошла с ними свой сложный путь, ведь они взрослели, каждая со своим характером. Пожалуй, я ни у кого не видела такой веры в своих детей — она их просто обожает.
Дина и Арина — абсолютно разные. Аришка мягче, но она в себе, а Дина более пробивная. Здесь очень важны психологический настрой, вера в девочек — все должно сложиться. Плюс есть такой главный тренер, который мотивирует и делает все возможное, чтобы девочки не прекращали тренироваться. Это было нереально сложно (во время пандемии), а для спортсмена и профессионала, который любит свое дело, — трагедия, когда тебе не дают тренироваться. Все это — общий результат, который не может состоять из одного-двух человек. Конечно, Ирина Александровна (Винер-Усманова) всех на уши ставит, если ей что-то нужно для девочек, сборной. Она делает все возможное для детей, за что ее уважают.

— В итоге осенью Дина побила ваш рекорд по числу золотых медалей чемпионатов мира...
— Ирина Александровна очень серьезно и долго находилась с ними в зале перед чемпионатом мира. Для них это был толчок стать еще лучше. Они проделали колоссальную работу, никто не расслабился, несмотря на то, что прошла Олимпиада. Я их знаю с малых лет, они всегда ко мне подбегали, очень меня любили, я это видела. Мне это очень приятно и льстит.
Слава Богу, что Дина меня обогнала, я очень за нее рада. Это должно было когда-то произойти, потому что чемпионаты мира стали проводить каждый год, появилось больше шансов на медали. Дине было тяжело после Олимпиады, ведь она привыкла выигрывать, а пережила такой стресс. При этом на чемпионате мира выступила классно и достойно и показала — если все так произошло, значит так и должно было быть.

— Что чувствовали, когда лично награждали их на чемпионате мира?
— Для меня это большая честь! У нас с девочками очень хорошие отношения, мне за счастье с ними общаться, поддерживать. Важно, чтобы через тренеров, родителей, друзей вырабатывался коллектив поддержки, все-таки в гимнастике острая конкуренция. Не все выдерживают морально, некоторым голову сносит от амбиций. Каждый же, наверное, думает, что он лучший. Хотя у меня было наоборот — казалось, что все лучше меня (смеется).

— То есть действительно работает история с преемственностью, взаимосвязью поколений?
— Никто не отменял опыт тренеров, которые учат нас, как себя вести, реагировать. Я и спортсменкой всегда училась, даже в 22 года. Для меня было нормой учиться у молодых, не считала это зазорным. Каждая молодежь приносит свое новое, и возникает преемственность от того, что мы хотим развиваться и брать хороший пример. Только через работу над собой ты можешь достигнуть каких-то результатов.

— Например, стать самой титулованной гимнасткой в истории.
— Наверное, это случается тогда, когда ты не обращаешь на это внимание, а просто работаешь. Не могу сказать, что мою подготовку форсировали, что было какое-то давление. Просто установка работать, которую я принимала и шла делать. Прежде всего я сама от себя требовала. Плюс адекватное отношение родителей, которые не давят и не имеют чемпионских амбиций. Это большая редкость.
Например, моя мама — очень духовно развитый человек, у нее, как и у моего тренера, на первом месте всегда были человеческие качества. Не важно, выиграл ты или проиграл, главное — честно трудись. Она мне говорила перед Олимпиадой: "Молюсь не за то, чтобы ты там победила всех, а за то, что для тебя будет лучше". Такая позиция помогла, потому что я никогда не могла прийти в зал и всем показывать, как соревнуюсь. Даже стеснялась этого. Просто работала и любила то, что делаю, реально восхищалась девочками, рядом с которыми выступала. Никогда не считала себя крутой, да и сейчас не считаю.

— Ощущение, что вы максимально спокойно относитесь ко всем своим регалиям.
— Конечно, я безумно счастливый человек, потому что со мной это произошло. Очень много работала, была больная — не отрицаю (смеется). Я дико любила тренироваться, не халтурила. Не знаю, как продержалась столько при таких нагрузках. Родители научили меня трудиться, хотя мои мышцы не выдерживали долгих нагрузок, их сводило. Благодаря своему тренеру я кропотливо вырабатывала выносливость, мне многое давалось очень тяжело. Хотя со стороны казалось, что все больше меня работают.

— Скромничаете?
— Это не скромность (смеется). Просто не была сосредоточена на себе. Требовала от себя, но не думала, что сделала что-то выдающееся. А вот людей вокруг себя считаю своими героями. Восхищаюсь своими друзьями, которые меня поддержали в трудный период перед второй Олимпиадой. У меня были проблемы с весом, и за полгода до Игр мои подруги сели со мной и сказали: "Ты толстая!" (смеется). Как всегда вовремя… Четыре года ты идешь к Олимпиаде и перед ней начинаешь поправляться буквально от воздуха. Они сказали: "Мы тебя любим, пей зеленый чай". Настолько настоящие люди.
Вера Ефремовна (Штельбаумс) тоже очень тактичный человек. Она понимала, что если бы начала давить на меня с весом, то я бы могла на тренировках реагировать по-другому. Это тонкая грань, особенно в работе со взрослыми гимнастками, у которых уже есть имя. Тренеру нужно быть очень мудрым, опытным, понимать свою спортсменку. А Ирина Александровна один раз в жизни мне сказала про вес — было так стыдно! Думала, я провалюсь.

— Такие нюансы действительно заметны со стороны невооруженным глазом?
— Это заметно, когда начинаешь соревноваться, особенно с более юными девочками. Понятно, что возраст прибавляет вес. У меня было позднее развитие, и все случилось, конечно, в 21 год, когда уже финишная прямая… Не хотела заканчивать, но понимала, что надо доделывать и уходить красиво. Помню, жестко поставила цель перед второй Олимпиадой — по 100-200 граммов в день сбрасывать. Тем более если перед первыми Играми я просто работала-работала, то ко вторым подошла очень осознанно. В зрелом возрасте уже полностью осознаешь масштаб всего и где-то даже сложнее настраиваться. Но когда у тебя есть имя, уже не хочется вниз падать. Понимаешь, что должен еще больше требовать и работать над собой.

Новые правила и рецепт от скандалов

— Мы говорили, что успех складывается из мелочей. При этом у каждой гимнастки есть свои козыри, и регулярно меняются правила, которые по-разному могут на них отразиться.
— Мое мнение — не просто так это происходит. Каждый олимпийский цикл кто-то заканчивает, делают ставку на одних, но бывает, что появляются другие — как раз под правила. Аверины появились тоже не так просто. Они очень трудолюбивые девочки, которые много работали и выстрелили в нужное время в нужном месте. Как раз когда правила абсолютно поменялись, стали сложнее в плане физики, координации, темпа.
Трудно говорить, что лучше, а что хуже. Должно быть все гармонично. Понимаю, почему правила меняются каждые четыре года и получаются довольно приличные крайности. Хотят найти гармонию. Сейчас в техкоме все обсуждается, Ирина Александровна предложения присылает вместе с нашими судьями. Идет огромная работа для того, чтобы наша гимнастика набирала обороты и была более интересной. Успех всего — инициатива.

— В правилах на новый олимпийский цикл что-то стоит изменить, доработать?
— Мне кажется, правила еще будут корректироваться. Поменялся председатель технического комитета FIG, там появились новые лица. Очень здорово, что нас слушают, читают. Дай Бог, чтобы утвердили хорошие вещи, которые помогут гимнасткам показывать свои возможности и повысят интерес для зрителей. Изменений много. Есть хорошие предложения, а есть банальные — например, трудности, которые стоят дорого, но их очень легко выполнять. В декабре Кубок России станет для нас вводным стартом по новым правилам. Будут пробовать выступать, судить, понимать. Думаю, потом тоже пойдет анализ, появятся новые предложение по коррекции.

— Верно сказать, что главный заявленный вектор новых правил — повышение артистизма, художественности?
— Да, его будут оценивать отдельно, относиться более серьезно. Очень многое ушло в акцент работы с предметом. За нее можно было набрать намного больше, чем за работу тела. Теперь должна быть гармония между телом, предметом и артистизмом — и все это в хорошем исполнении. Дай Бог, чтобы все это получилось.

— Гимнастки сейчас как раз изучают правила, и те же Дина с Ариной относятся к ним не без скепсиса.
— Мое мнение — если ты спортсмен высокого класса, какими бы ни были правила, ты сделаешь из них конфетку. Это и тренер, и гимнастка грамотно сделают. Помню, что я даже не обсуждала правила. Нужно было сделать так, чтобы это получилось на голову сильнее.

— Нюанс еще в том, что многие болельщики, журналисты ставят на новых правилах клеймо "Против Авериных".
— Да нет такого! Никто не против них. Пресса и народ любят скандалы, почему-то Дина и Арина стали более популярными именно тогда, когда все это произошло на Олимпиаде.

— То есть трагедии в этих новшествах нет?
— Конечно, где-то внутри у всех есть мысль: "Когда уже выиграют Россию?" Но уважение к нам дикое. У меня есть подруга за границей, которая работает в художественной гимнастике на мировом уровне, и когда мы обсуждали свои впечатления, она сказала: "Женя, все настолько уважают, переживают". Судьи — те же люди, которые понимают, сколько работает сборная России, сколько в нее вкладывается. Все по-хорошему завидуют такому главному тренеру как у нас. Уверена, что ни один главный тренер за всю историю не сделал столько, сколько Ирина Александровна.
Сейчас реально выросла конкуренция. Многие тренеры ездили и помогали в другие страны, всегда была сильная белорусская школа — там реально девочки уникальные вещи делают, та же Алина Горносько. Очень здорово, что такая конкуренция, иначе не было бы интереса. Нет такого, что кто-то кого-то не любит. Конечно, всем интересно, произойдет ли поражение России или нет. Столько лет быть лидером в художественной гимнастике — это рекорды, большая ответственность, давление на детей и тренеров, психология.

— У нас тоже ведь немало воинственных настроений, противопоставления себя другим.
— Спортсмен должен быть сосредоточен на своей работе. Энергия и силы будут уходить, если он будет отвлекаться на такие вещи и говорить: "Ой, меня засудили, меня не любят". Только при позитивном настрое можно сделать все с любовью, захотеть подарить эту любовь — так я вижу этот мир. Если спортсмен хочет, то он делает, и никто ему не помеха. Каждый спортсмен переживает и триумфы, и поражения, без проигрышей не бывает побед. Надо научиться воспринимать проигрыши не как трагедию, а как шаг вперед, когда ты понимаешь, что где-то нужно еще прибавить, попробовать стать лучше.

— У вас есть рецепт, как сделать так, чтобы художественная гимнастика и другие виды спорта росли, обретали популярность и без скандалов?
— Недавно посмотрела интервью Чулпан Хаматовой о том, что люди не любят друг друга. А надо наоборот. Мы должны уметь радоваться и за других, сочувствовать, принимать. Почему-то у нас сосредоточенность такая, что есть мы — и всё. Но мы должны лечить друг друга любовью. Плохие действия, высказывания все-таки идут от несчастных людей. Счастливый человек никогда не скажет плохо, не сделает подножку — такие люди занимаются саморазвитием, помогают другим.

Травмы, слезы и Винер-Усманова

— Какова сейчас вероятность, что в 2024 году вы будете развивать художественную гимнастику в техническом комитете FIG?
— Я себя чувствую комфортно в зале, в тренерской работе. Давно были разговоры с Ириной Александровной по этому поводу. Когда она сказала про меня, наверное, думала, что будет лучше видеть кого-то из бывших спортсменов там. Но у нас в сборной очень много профессионалов, которые так же могут через три года пойти в техком. У меня сейчас ощущения прекрасные, я люблю творческую работу, процесс в зале, взаимодействие с детьми. В этом чувствую себя комфортно и получаю удовольствие.

— Но точно бывают и тяжелые моменты.
— Да, где-то дети могут привыкнуть, уже как-то отвечать, особенно в переходном возрасте. Для меня это очень тяжело, потому что в первую очередь передо мной человек, а потом уже спортсмен. Еще, учитывая, что я перфекционист, было сложно перестраиваться на то, что не все такие, не всем так нужно. До сих пор учусь больше понимать, принимать, искать другие пути замотивировать. Мы реально учимся вместе со своими родными детьми, с подопечными, с тренерами.

— В чем основа, стержень тренерской работы, на ваш взгляд?
— Работа в сборной России — огромная ответственность, ведь к нам попадают самые талантливые дети со всей страны. Каждый тренер отдает их с разбитым сердцем, потому что вкладывает свою душу. И никто не знает, получится дальше или нет. В сборной же происходит индивидуальная работа, а в группе у первого тренера дети все-таки больше замотивированы, потому что у них не столько внимания и все хотят получить свое. Сначала они как дуб среди дубов, а когда впервые попадают в сборную, становится очень тяжело. И ты анализируешь, строишь в уме планы под ту или иную гимнастку, вычленяешь плюсы и минусы, то есть корректируешь под конкретного человека. Каждый индивидуальный шаг непрост и для спортсменки, и для тренера. Приедается, когда постоянно вылизывают каждый шаг, каждое движение. Это очень тяжелая и монотонная работа. Тренеру же всегда надо, ему все не так — сложный момент.
Важно понимать, что большой спорт не бывает без травм. Мы обязаны следить за тем, чтобы максимально их предотвратить, но предугадать невозможно. Когда я была спортсменкой, внушила себе, что все травмы от головы. От неправильных мыслей, действий, восприятия чего-то. Сейчас понимаю, что бывают разные ситуации, это не ко всем относится.

— В чем ваша тренерская фишка?
— Ой, про себя даже не знаю. Что воспитанницы говорят? Что достала, сколько можно уже (смеется). На самом деле каждый создает свой коллектив, свою систему и верит в своих детей. А фишки… Я просто очень люблю процесс. Люблю, когда детям понятно, когда могу им передать свои ощущения, а поверх они накладывают что-то свое. Мне нравится отдавать, делиться. Хочу, чтобы девочки почувствовали, наслаждались, а это возможно только через количество и понимание.

— А плакать в Новогорске можно? Бывало, кто-то говорил обратное.
— Можно, я плакала сильно. Сейчас отучаю детей: если хочешь поплакать, отойди в туалет. Это эмоции, их надо выплескивать. Лучше этого не делать на площадке, потому что если ты уходишь в негатив, то можешь получить травму. Единственная гимнастка, которая у нас вообще никогда не плакала, — это Маргарита Мамун. Она очень спокойная, выиграла олимпийскую медаль на терпении. Каждая гимнастка — уникум в своем роде, и Рита как раз очень терпеливая.

— Каковы ваши тренерские планы на новый олимпийский цикл?
— Помогать своим гимнасткам добиваться целей. Если у спортсменки нет цели достигать самых высоких результатов, то кто бы что ни делал — этого не получится. У меня такая роль, что я все возможное делаю, а вы выходите и выступаете, потому что награждают не тренера, а спортсмена. Тренер — это такая тень, хотя без него не добиться результатов.

— Получается, вы больше ориентируетесь на процесс, философию, а не на галочки по каким-то пунктам?
— Мы же с людьми, а не с роботами работаем. Единицы тех детей, которые могут ежедневно монотонно выполнять план. В основном чем талантливее, тем меньше таких галочек (смеется). Только через труд, желание спортсмена можно помочь чем-то — только когда сам спортсмен инициативен и горит. Каким бы талантливым человек ни был, "наполовину" и "между" в сборной не получится. Либо внутри есть инициатива, либо ее нет. А многих талантливых настолько хвалят в детстве, что они на себе помешаны и им ничего не надо — "Я же хороша!" Как правило, с теми, кем восхищаются с раннего детства, не выходит результата. А так называемые "серые мышки" вырастают, потому что им интересно, им хочется.

— Что черпаете от главного тренера сборной России Ирины Винер-Усмановой?
— Фанатизм! Она может ночью, а потом в 6 утра написать по какой-то информации, и ты задумываешься, спит ли вообще человек. Она живет гимнастикой и ведет очень многое. Ирина Александровна же еще занимается общественной деятельностью, возглавляет саму нашу федерацию, имеет влияние в государственных структурах. Это человек, который постоянно работает! Такое дикое трудолюбие впечатляет, она фанат своего дела.

— При этом вы тоже не только тренер, но и мать. Видите какие-то схожие черты или абсолютно разделяете эти роли?
— Иногда (сын) Вова приходит и расспрашивает, что ж меня опять кто-то расстроил (смеется). "Ты надоела со своей работой. Опять ты на работу — может, хватит?" — вот здесь пытаюсь сделать, чтобы между профессией и семьей была гармония. А схожие черты есть, тем более что Вова занимается шахматами, хоккеем. Бывает, подходит и спрашивает какие-то советы, а я понимаю, что у него все только начинается.
Я не фанатичная мама, лишь бы ему нравилось то, чем он занимается. Просто внушаю, что если что-то делаешь, то делай это хорошо. Если плохо — лучше не надо. Он у меня смышленый, добрый, за справедливость. "Почему тебя обидели, а ты не среагировала?" Говорю, что не всегда нужно агрессией на агрессию отвечать, берегу свою энергию и буду добром отвечать.